Мышиный король - [33]

У стены стояли красивый резной антикварный комод, наследство мамы, и пара шкафов. Открыв дверцы одного из них, Софья невольно улыбнулась. На полке стоял флакончик маминых любимых духов. И девушка как-то сразу вспомнила этот аромат. Тут же лежала маленькая аккуратная шляпка-таблетка, украшенная брошью. И длинные атласные перчатки. Софья помнила, как, будучи ребенком, любила эти вещи. Они казались ей аксессуарами настоящей принцессы.

Тут же были и другие мамины вещи, а полкой ниже лежали предметы, напоминающие об отце. Его портмоне и часы, а еще – маленькая коробочка с запонками. Их подарила ему мама на первую годовщину свадьбы. Здесь же была его паркеровская ручка, которой отец очень гордился. И блокноты с его записями.

Софья доставала каждую вещь, оставшуюся после родителей, вспоминала милые сценки из прошлого. Без грусти, просто как-то тепло. Она давно не тосковала о родителях, боль от их ухода прошла. Осталось какое-то такое странное чувство сопричастности, будто даже сейчас девушка чувствовала их любовь и поддержку.

На полке еще ниже лежали фотоальбомы. Толстые, в богатых переплетах. Отец любил и умел фотографировать. Он всегда старался запечатлеть как можно больше моментов жизни семьи. Но почему-то сейчас Софье не хотелось видеть снимки. У нее и так было достаточно воспоминаний.

Она опустилась на корточки и достала стоящий внизу небольшой ящик. В нем хранились ее личные детские вещи. Девушка с трудом вытащила ящик, придвинула ближе к дивану. Устроилась на полу, облокотившись о предмет мебели спиной, стерла пыль с крышки и подняла ее.

Конечно, сверху лежало ее любимое платье! Ей было лет семь, когда родители подарили ей этот наряд. Тонкий нежно-голубой шелк, кружева… Настоящее платье принцессы. Софья помнила, как ей было грустно, когда она выросла из него спустя два года. Еще тут были ее детские украшения. Конечно, множество рисунков. И даже любимая кукла. А еще маленький плюшевый мишка. Девушка прижала его к себе, как когда-то в детстве. Она по нему соскучилась. Как маленькой девочке, стало жалко «друга», о котором она так надолго забыла.

В коробке были ее первые прописи, дневник за первый класс и книга. Софья осторожно, даже как-то боязливо потянулась к ней. Она пришла в эту комнату именно за этой вещью. Девушка знала это, не врала себе. Она помнила свой разговор с психотерапевтом. Пусть теория Владимира Семеновича провалилась, но все же Софья чувствовала в размышлениях специалиста некое логичное зерно. Страшная сказка…

Девушка взглянула на обложку. Это было красивое детское подарочное издание. В середине картинки блестела огнями шикарная новогодняя елка, под самой макушкой на ней висел золотой орех, по форме почему-то похожий на алмаз в ювелирной огранке. Справа стоял Щелкунчик. В красивой форме, бравый и уверенный. С жуткой улыбочкой игрушки. Слева был изображен Мышиный король. В сером кафтане, с несколькими головами. Вместо ожидаемых злорадных усмешек на его мордах застыло странное задумчивое выражение.

Софья заставила себя не размышлять, не искать прототипы в реальной жизни, никого не сравнивать с картинками. Это слишком по-детски. И откровенно глупо. Девушка раскрыла книгу.

На первом листе внизу стояла подпись, сделанная чьим-то красивым округлым почерком. «Возвращайся скорее в свою сказку». Сейчас эти слова казались зловещими. Слишком. Это послание из прошлого очень четко перекликалось с настоящим. Как злая насмешка или…

В коридоре послышались чьи-то шаги. И Софья, почему-то испугавшись, захлопнула книгу, прижала ее к себе. Шаги приблизились к двери ее комнаты, а потом неизвестный посетитель развернулся, темной тенью придвинулся к полуоткрытой двери комнаты, где сейчас сидела на полу девушка.

– О! – радостно возвестил Мишка, появляясь на пороге. – У тебя вечер воспоминаний? Не помешаю?

– Ты меня напугал, – призналась ему подруга.

На лице художника мелькнуло выражение удивления и тревоги, но тут же он снова тепло улыбнулся, устраиваясь рядом с ней на полу.

– Я не помню этого платья, – он указал на коробку. – Примеришь?

– Оно мне только на руку налезет, – весело отозвалась Софья. – Ты этот период не застал. Но можешь оценить мои рисунки.

Друг вытащил несколько и стал просматривать.

– Ну, вообще у тебя всегда был стиль, – признал он. – Если бы все сложилось немного иначе и ты могла бы заниматься искусством, сейчас устраивали бы выставки вместе.

– Ну, я ни о чем не жалею, – чуть пожала девушка плечами. – Зато жду твоей следующей серии. Ты много работаешь. Хотя, извини, меня до сих пор как-то немного смущает, что ты это делаешь по ночам.

– Сонь, ты как ребенок! – усмехнулся Мишка. – Откуда эти шаблоны? Свет важен был художникам-пейзажистам в позапрошлом веке, когда не было электричества. И вообще, вспомни Моне.

– Не могу, – хитро отозвалась девушка. – Не были знакомы. Он умер слишком рано.

– Разве что, – отозвался по-прежнему весело друг. – Но вспомни, именно он рисовал свой собор при разном освещении. Он тогда уже доказал, что можно использовать для творчества любое время. А я пейзажи вообще никогда не рисовал. И на моем чердаке мощные лампы.