Мятные леденцы - [23]
— Очень хорошо, поучительно, поистине поучительно, — сказал учитель.
— Сеньор учитель, — Лео пытался испортить впечатление от работы, — жулики не воруют завтраки. Если нет ожерелий, колец или золотых монет, они и грабить не станут.
— Бывает так, что писатель придумывает, — возразил Пепито. — Ты никогда не читал новелл?
— Так он тебе и читал! — закричал со своего места Китаец.
— Тихо! Тихо! А теперь ты, Курро.
Друзья обеспокоенно переглянулись и стали нервничать. Станешь тут нервным…
— В деревне п… п… п…
Чего больше всего опасались, то и случилось: не успел он начать чтение, как стал заикаться. Ребята пытались помочь ему, шёпотом подсказывая:
— Птицы… пейзажи…
— Пчёлы…
Но Курро глубоко вздохнул и справился сам:
— Пальмы.
— Враньё. В деревне ничего, кроме сорной травы, нет.
— В деревне, о которой я рассказываю, — стал объяснять Курро уже спокойнее, — растут финиковые пальмы, и всё. И находится она в провинции Аликанте.
— Да ты ведь никогда не был в деревне, которая находится в провинции Аликанте!
— А для чего тогда книги по географии?
— Спокойнее, спокойнее! Вы не должны перебивать своих товарищей, когда они отвечают. Продолжай, Курро.
— В деревне всё было бы хорошо, если бы не москиты, муравьи, змеи и разные насекомые, которые кусают путешественников, причиняя им неудовольствие и зуд».
Должно быть, он очень гордился такими познаниями, потому что, дочитав до точки, он сделал паузу в ожидании возможных похвал. Но похвал не было.
— «К счастью, есть врачи. Они своими знаниями и уколами сразу делают нас здоровыми. Слава и хвала врачу в деревне!»
— Хорошо, Курро, хорошо. Хотя у тебя произошла некоторая путаница с насекомыми и животными, мне нравится, что ты умеешь ценить труд людей науки. В твоей семье есть врачи?
— Почти. Мой папа фельдшер.
— И хотя твоё сочинение краткое, лаконичное, сразу видно, что ты постарался обогатить свой словарный запас. Это очень хорошо, очень похвально.
Никогда ещё ребята не видели дона Аугустина таким взволнованным. «Премия в кармане», — решили друзья Курро, да и он сам тоже. А пока другие ученики читали свои работы, наши друзья думали лишь о награде. В глубине души они считали, что ни одна из работ не стоила внимания.
Последним был Тоньо. Его нельзя было считать достойным противником. Однако встав из-за парты с листом бумаги в руках, он посмотрел на них и шёпотом сказал:
— Сейчас увидите! Я вам докажу…
«Что же он написал? Вдруг его озарило вдохновение, — думал Пепито, — и он сочинил что-то великолепное… Может быть, ему дома помогли. Но кто? Если только Маноло?»
Тоньо начал громко читать, выделяя отдельные слова:
— «Сочинение на тему «День в деревне». В скромной деревушке в провинции Ламанчи…»
Дальше читать он не смог. Дон Аугустин возмущённо сказал ему «баста» и сердито закричал:
— Позор! — возмущался дон Аугустино: — Сейчас же садись на место!
Ребята не понимали, почему дон Аугустин так грубо остановил Тоньо, когда тот начал читать своё сочинение. Ясно было лишь одно, что Тоньо как соперника уже не существовало.
— Премия твоя, Курро, — сказал учитель. — Но должен признать, — добавил он, чтобы морально поддержать остальных учеников, — что многие работы написаны хорошо.
Он вручил Курро большой пакет, завёрнутый в блестящую бумагу и перевязанный красным шнурком.
Всем хотелось узнать, что там внутри, но Курро не стал распаковывать пакет ни в классе, ни во время перемены. Ему доставляло удовольствие строить догадки относительно премии, хотя он видел, что его друзья сгорают от любопытства.
Наконец, выйдя из школы, уже на улице, он решился развернуть пакет. Пока он развязывал шнурок, Кике первым высказал предположение:
— Может быть, шоколадные конфеты…
— Нет, — возразил Пепито, — там деньги, бумажные деньги и сложенные друг на друга. Тысяча, две тысячи — кто знает…
— Неужели столько?
— Не меньше. Пакет-то какой объёмистый.
— Вот увидите, там книга…
Курро развернул пакет, и там действительно оказалась книга.
— Я же говорил. Учителя способны на всё, — покачал головой Китаец.
На обложке книги можно было прочесть: «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский». В школе им часто рассказывали о нём, но никто из ребят книги этой не читал.
Они перевернули первую страницу и прочли первые строки:
«В скромной деревушке в провинции Ламанчи…» Они были поражены, смущены, не понимая, как могло случиться, что Мигель де Сервантес начал свою книгу такими же словами, как Тоньо своё домашнее сочинение.
— Итак, мы на той же точке, что и раньше, — оценил обстановку Кике. — Хотя нет, ведь мы продавали мятные леденцы. Пепито заработал немного в кондитерской…
— То есть в том же положении, как до сочинения. А что же нам теперь делать с книгой?
— Будем её читать, — спокойно ответил Курро.
Китаец смерил его насмешливым взглядом.
— Нам нужны деньги, понимаешь? — стал убеждать его Кике. — А за это… — он стал рассматривать книгу с видом знатока, — нам не дадут и пятнадцати песет.
— Да это же знаменитое, прославленное во всём мире творение! — запротестовал Курро, гордый своей книгой, будто он сам её написал.
— Может быть, но у неё даже переплёт не из кожи.
Да, действительно, издание было простенькое. Оно вполне подходило для премии за школьное сочинение, но разрушило все планы ребят.
