Мятежница - [10]

Они все красиво одеты, у всех дорогие молодежные украшения, такие же, какие были у меня… когда-то… Интересно, все это так и лежит в моей шкатулке, или мать уже подарила украшения Наташе?

Я скучаю по легкости мира, по поздним завтракам и красивым ухаживаниям. Только сейчас я понимаю, что мне очень хочется вновь почувствовать себя человеком, таким, каким была раньше.

Отступая все дальше от шумной компании, я наступаю на один из камушков, красиво разбросанных вокруг куста. Это было очень тихо, но камушек отлетел, и я понимаю – меня услышали. Он оборачивается, и девушка, будто одурманенная, пытается дотянуться до его лица. Я, испуганная, встречаюсь с ним глазами и вижу ту же хищную улыбку, которая меня так пугает. Оборачиваюсь, бегу, буквально заскакиваю на свой чердак и кладу на дверь одно из кресел.

Я еще не знаю, что плохого сделала, но понимаю, что платить придется. Весь вечер провожу в страхе, боясь сомкнуть глаза. Наверное, всю свою короткую жизнь буду ненавидеть подобный вид страха, хотя страх – это благородное чувство, - любит повторять Мойра.

Я усну поздно, успевая услышать первые признаки дождя. Сон мой крепок, но, проснувшись, я закричу… кресло аккуратно поставлено около моей постели, и покрывало на нем примято, как будто на нем долго сидели.

** ** **

Мойра замечает, что я напугана. Она молчит, выжидая, пока я захочу поговорит об этом. И это случилось – эмоции хлынули через край, и я, почти падая, громко прокричу:

- Почему он так меня ненавидит?!

Бедная бледная Мойра, какой же идеальной она станет, если выздоровеет, - думаю я, глядя в эти глаза.

- Мойра, а почему тебя так боятся в этом доме? – спрошу через некоторое время, сидя у ее ног.

- Понимаешь, Диана, ты особенный человек, и не только потому, что можешь меня спасти. Ты, в отличие от других, далеко не глупа, а я не переношу глупости, поэтому могу быть резка. – Она смотрит ласково и стирает с моих глаз слезы, а потом добавляет:

- И ты почему-то даже не попыталась меня боятся, в твоих глазах было только сожаление, и это меня покорило. Но… несмотря ни на что, временем ты бываешь очень наивна.

- Что ты хочешь сказать?

- Только то, что со стороны виднее. Ты не знаешь, как он на тебя смотрит, как выслеживает твой запах.

- Запах?

- Милая, мы гораздо более чувствительны к запахам, чем люди, а поэтому воспринимаем гораздо больше. Приходя ко мне в комнату, он касаться тех вещей, которых касалась ты, осматривает все вокруг, а иногда даже улыбается.

- Твой брат никогда не улыбается, - возражаю уверенно.

- А может пора уже… ведь даже чудовища имеют право на счастье.

- Но…

- Он мне говорил, что ты эго часто так называла. Или я не права?

Я молчу, подтверждая ее правоту. Но мне не хочется, чтобы она так думала, и поэтому я, слушая волнительное сердце, начинаю шептать:

- Поймы, Мойра, за эти два месяца ты стала мне очень дорога, и я даже не жалею, что мне придется отдать за тебя жизнь… нет-нет, молчи, я все скажу сама… ты мой друг, ты моя найденная сестра, но твой брат… я ненавидела эго с детства, и он, кажется, относился ко мне не лучше. И мне тяжело осознавать, что все… так.

- Как, милая?

- Сложно… слишком сложно…

** ** **

Мойра советует развлечься, и я понимаю, что она права. Я дожидаюсь своей первой субботы и с нетерпением складываю на кровати более-менее приличную одежду. Я засыпаю, решив, что завтра поеду в город и встречусь с подругами.

Я слышу шаги. Я не волнуюсь, поскольку знаю, что это Кайл. Он уже давно напросился приносить мне специальную еду вместо Кристофа, и я была рада этому нововведению.

- Ты почему подкрадываешься? – шепчу, оборачиваясь к нему. – Я так преждевременно поседею.

- И испортить такие красивые волосы? Никогда!

Он ставит поднос на тумбочке около кровати, а сам садится рядом. Я зажигаю настольную лампу и берусь за маленький батончик, к вкусу которого давно привыкла и даже полюбила.

- Ты очень красива, - шепчет Кайл, отбрасывая с лица одну из коротких прядей. – Ты не должна жертвовать собой в угоду этим чудовищам.

Его голос звучит слишком серьезно, и я пытаюсь сделать разговор менее… концентрированным.

- У меня нет выбора. – Я пожимаю плечами. – Кроме того, Мойра не такая плохая, как ты думаешь.

Я доедаю батончик и отбрасываю белую обертку.

- У тебя на губах кусочек шоколада, - говорит Кайл.

- Где?

- Здесь, - и целует меня в губы.

Первым моим порывом было отстранится, заставить эго уйти, но потом наступает глупая мысль: «А что в этом плохого? Ведь хочется, ласки, заботы тепла, да и любви познать хочется»

Он чувствует мою неуверенность и на минуту отстраняться, давая мне выбор. Но я притягиваю мужчину ближе, почти набрасываясь на него. Он целует меня, я его; мы сбрасывает одежду, обжигая друг друга огнем.

Мне хорошо. Я почти счастлива, почти жива. Я думаю о том, что с самого начала знала о привязанности Кайла, ведь девушка видит, когда в нее влюбляются. И мне было хорошо…

- Руки от нее прочь.

Кайл отстраняется, узнавая ненавистный нами обеими голос.

Наверное, Кристофу показалось, что Кайл не слишком спешит уйти, и он почти выбрасывает его вниз. Меня пугает сила, заключенная в вампире, и я вжимаюсь в стенку, глазами разыскивая потерянное одеяло.