Мясо снегиря - [12]

Как-то в Нью-Йорке мне пришлось ночевать под мостом, чтобы к шести утра попасть на радиоэфир. Дрожа от холода, я думал о том, что если на счету моем скопится пять тысяч долларов, я буду самым счастливым человеком! Но уже этим утром я был счастлив. Перейдя двухкилометровый мост, попав в офис радиостанции, я пил горячий кофе, согреваясь от пронизывающего потусторонним холодом нью-йоркского ветра, — я читал в эфир стихи Губермана и был счастлив… Так, вспомнилось…

Другое дело — наследный капитал, старый, в шестом поколении. Его вообще не замечаешь, как не обращаешь внимания на родинку под лопаткой на спине.

Спасибо дедам и прадедам, что дали возможность не замечать, какой ручкой я пишу: Паркером или одноразовой шариковой. Я могу заниматься чем хочу. Спортом, философией, спиваться или умереть от передоза, в конце концов, стать Артистом в широком понимании этого слова. Вероятно, деньги дают ту иллюзию свободы, при которой влетание Божественной искры в душу, отыскивание ее в оной становится делом более простым, нежели если ты, например, был бы нервно истощенным от постоянных забот, как заработать на хлеб насущный копейку. Можно уловить Господне семечко и осознать его в себе, но так и не смочь взрастить в себе самом плод, или собрать урожай, когда он созрел. Суета…

Истинная свобода не может быть обретена в деньгах, а уж тем более в творчестве. В духе свобода. Когда все мирское оставляет, душа освобождается от ненужных защит и находится в ладах с духом.

Художника всегда терзает комплекс неполноценности. Страх быть понятым только после смерти заставляет душу одеваться в доспехи сегодняшнего успеха… Богач до конца жизни терзаем боязнью потерять свои накопления. Какая уж здесь свобода!..

Ах, как хорош наследный капитал!

Помню, сидел на лавочке с внуком известного миллиардера возле Лос-Анджелесского университета. Он попросил показать часы. Я показал. Он спросил: «Сколько стоят?» Я ответил: «Восемнадцать долларов». После моего ответа парня охватила невероятная радость! Он не подозревал, что за восемнадцать долларов существуют функциональные вещи. В довершение всего студент, ездящий в университет на скромном «Лексусе», попросил меня подарить ему эти часы, чтобы показать таким же наследным богачам, как и он… Конечно, я рассчитывал получить «в ответ» на мой подарок его часы… Каково же было мое изумление, когда наследник миллиардеров протянул мне старые облезлые электронные часы, стоящие от силы доллар!.. Он уже поменялся до этого своим «Роллексом» с садовником.

Великий сказал: «Служенье муз не терпит суеты»… Бизнес и творчество — две вещи несовместные! — считает образованный обыватель! Все складно и вроде бы правильно прокричали.

Но, как и в большом бизнесе, так и в большом творчестве есть системность. Невозможно писать фреску десять лет без системности мышления, невозможно без оной написать книгу в три пальца толщиной, а уж тем более сто томов, как это сделал Лев Толстой… Невероятно заработать или украсть миллиард, не будучи почти гением. Все вершины, как творческие, так капиталистические, как зло и добро, — равновелики! Вершины женской красоты стоят в реальном времени и всего творчества великих, и всех триллионов сильных мира сего. Но красота эфемерна, она быстро обесценивается в живом теле…

Жизнь не обделила меня красивыми женщинами. Уж как они ценили свою красоту, обменивая ее на материальное, смешанное с любовью. Я мало встречал красивых женщин, которые бы ценили в партнере дар творчества. И не потому, что красавица всегда глупа. Просто красота способна ценить только себя. Как художник по большому счету подсознательно считает себя великим. И не может быть по-другому. Иначе зачем творить изначально хуже сотворенного?..

Все в жизни перемешано, только нужно научиться отделять зерна от плевел. И богатый может быть счастливым, равно как и бедный. Творец, обремененный тяжестью дарования, отшлифованного страданиями, вряд ли может претендовать на обывательское счастье, точно так же, как и владелец миллиардного состояния, которое он вынужден нянчить вместо своих детей. Точно так же самая редкая красавица несчастна своей красотой…

Частенько люди, обладающие огромными состояниями, отвлекаясь временами от денег, создают прелестные, зачастую выдающиеся произведения искусства. Только мы их редко когда обнаружим, так как для большинства «крезов» художники и артисты — обслуживающий персонал. Показывать себя романтичным и готовым создавать шедевры есть невольное признание в некой слабости, не присущей неотъемлемой жестокости бизнеса…

Ты не ведаешь, что творишь! Эту фразу можно отнести как к создателям огромных капиталов, так и к гениям от искусства. Сложно упиваться тем, чего не ведаешь… Сложно нянчить собственную красоту, если вместе с нею не востребуют душу…

Писать по ночам изысканные верлибры, от которых роняют слезы не очень красивые филологини, а днями жарить тысячами котлеты, крутить роллы и лепить суши, строить, конкурировать, выживать достойно, чтобы чувствовать себя мужчиной, способным купить своим детям не один вафельный тортик, чтобы построить дом, не домишко на шести сотках, а фамильное гнездо, в котором состарятся следующие пять поколений. И чтобы не презирали художника за его желание создавать помимо духовного и материальное. Чтобы перестали, наконец, на Руси ненавидеть богатых, пестуя бедность. Бедность, конечно, не порок, бедность — выбор!..