Мягкая сила в истории Германии: уроки 30-х годов ХХ века - [54]

Главой СС он стал в 1929 году, в 1936 году возглавил весь аппарат подавления и террора, а в 1943 г. был к тому же назначен министром внутренних дел. СС была серьёзной силой. В 1939 году в СС состояло 260 тыс. человек, а в годы войны эта цифра подбиралась к миллиону. Были даже дивизии СС.

Эта организация, в сути своей некий орден, повязавший своих членов разнообразными клятвами, многочисленными условностями и атрибутикой, довольно своеобразно понимала что такое единство нации. Оно искало его и в чистоте арийской крови. Для выходцев из низов это был один из шансов пробиться в элиту, естественно, и за счёт устранения со своего пути тех, кто этому критерию не соответствовал. Законные основания к тому имелись, только ищи полукровок.

Активно работала служба безопасности (СД). «СД, – говорил Гиммлер, – предназначена раскрывать врагов национал-социалистической идеи, и она будет осуществлять проведение контрмероприятий через государственные полицейские силы». Эта организация, зародившаяся как служба безопасности НСДАП, постепенно превратилась в мощную контрразведывательную структуру, раскинувшую свои щупальца как внутри страны, так и за рубежом. Она принуждала рядовых, и не только, немцев к сотрудничеству, к докладам о своих соседях, знакомых, к поиску врагов рейха. Опять же у рядового немца была свобода выбора: или ты расскажешь об отклонениях от прописанных норм поведения своего соседа или родственника. Или они расскажут о таких отклонениях о тебе. Ведь преданность германской расе проверялась и через интенсивность таких докладов. Единство, а точнее единообразие, нации росло. Однородной массой легче управлять, не надо задумываться кто и как может расценить тот или иной приказ. Его просто выполнят.

Единство нации обеспечивали и суды, которые были полностью «нацифицированы», хотя внешне оставались народными. Такие суды соизмеряли свои приговоры с партийными установками, приучая население действовать в соответствии с «линией партии».

При этом Гитлер был достаточно умён. При неустойчивости политического режима количество политических заключённых увеличивалось. При достижении политического единства – уменьшалось.

Так, в июле 1933 года в Германии было 27 тыс. политических заключённых, но уже в июне 1935 года – только 4 тыс. Но готовились к любому развороту, поэтому строились капитальные концентрационные лагеря. Важно заметить: строились изначально для самих немцев. Сейчас мы их знаем поимённо: Дахау, Заксенхаузен, Бухенвальд и Лихтенбург, Флоссенбург, Равенсбрюк и Маутхаузен.

Ужесточался политический режим – росло и число заключённых. К началу войны оно уже превышало 60 тыс., но это на 60 млн. человек населения, то есть один заключённый на 1000 человек. Это намного меньше, чем было в других странах. Получается, народ в целом не выступал против своего государства. Более того, народ в своей массе поддерживал своё государство, его лидеров и проводимую ими политику или, по крайней мере, помалкивал, выполняя всё, что ему говорят.

Кроме политических заключённых с 1934 года в конц-лагерях стали содержаться «вредные для народа элементы», к каковым были причислены «асоциальные», «сторонящиеся работы», гомосексуалисты, «свидетели Иеговы», евреи. Всё, что не вписывалось своими мыслями или поведением в представления нацистов, подлежало изъятию из немецкого общества, изоляции от общества: книги жгли, евреев высылали, несогласных сажали или уничтожали.

С 1939 г. стала практиковаться эвтаназия – умерщвление неизлечимо больных, нетрудоспособных, детей с тяжёлыми наследственными заболеваниями. Так тоже достигалось единство нации, уже через очищение генофонда немцев.

Во время войны функции концлагерей расширились. Они стали местом сбора рабочей силы, организацией занимающейся управлением трудом заключённых, военнопленных. С 1942 года в концлагерях стали систематически уничтожаться и «неполноценные» народы. К ним относились евреи, цыгане, часть славянского населения.

В 30-е годы произошла политическая стабилизация режима.

«Консолидация» произошла на базе сочетания террора, организационно-политического воздействия и пропаганды. К концу 1938 года большая часть немецкого народа осознала, что быть в строю со всеми выгоднее, чем быть в концлагере. Но такому прозрению способствовали и успехи экономического развития страны. Скорее всего, никакая пропаганда, даже геббельсовская, не смогла бы добиться консолидации немецкого народа, совсем недавно находившегося в острых, кровавых классовых столкновениях, если бы не успехи в экономике. Но эти успехи стали как бы продолжением процесса формирования нового человека, системного решения социальных проблем, поиска единства нации.

Гитлер пришёл к власти в период острого экономического кризиса. Предвыборные обещания отвечали чаяниям безработных, крестьян. Если взять всех безработных Германии к началу 1933 года (6 млн. человек) и прибавить к ним членов семей, то получится 20 миллионов, то есть почти треть населения страдала от безработицы.

Без успеха в борьбе с безработицей никакой политической стабилизации режима не было бы. Здесь нацистам крупно повезло. Мир стал выходить из кризиса, что совпало с приходом к власти нацистов. В сознании немцев достаточно быстро сформировались условно-рефлекторные связи: приход к власти нацистов – уменьшение безработицы.