Мы вернёмся за подснежниками - [36]
— Да, да.
— Нет, — говорит Рэймон, — идём дальше.
— А я согласен с женщинами, — возражает Робер. — Пусть остаются, оставим здесь и провизию. Пока они будут собирать цветы, дойдём до мачт.
— А мы? Нам тоже хочется посмотреть, — говорит Марсель.
— Пойдём вместе второй раз, после обеда.
— Прежде всего нужно найти дорогу, — говорит Рэймон. — Вы только зря устанете. На, возьми дочку.
— Ну вот, женщины, похозяйничайте тут.
— Ты не обиделась?
— Да нет, дорогой мой. Иди.
Рэймон и Робер относят провизию под дерево и возвращаются на дорогу вместе с Роже.
Роз-Мари осталась на руках у матери. Марсель кричит сыну:
— Роже, иди сюда!
— Не хочу!
— Говорю тебе, иди сюда!
— Я пойду с ними.
— Посиди лучше с сестрёнкой. Мальчик остановился, надув губы.
— Ступай, — говорит Рэймон, — слушайся мать и не валяй дурака.
— Папа, возьми меня с собой.
— Потом пойдёшь, я тебе обещаю, а сейчас оставь нас в покое.
Рэймон и Робер пошли по дороге, которая вскоре привела их на поле радиостанции. Направо от них на протяжении по меньшей мере двух километров тянутся двенадцать вышек, расположенных в два ряда. Слева из кустов торчат всего две мачты.
— Странно, — говорит Рэймон. — Ничего не понимаю. Мне кажется, что мы шли с той стороны.
— Оттуда? — спрашивает Робер, указывая направо.
— Да.
— Там Сена-порт.
— Тогда, значит, отсюда.
— Конечно. Здесь должны были находиться четыре мачты. А, как ты видишь, их всего две.
— Подожди, как мы сейчас стоим?
— Лицом к югу.
— Значит, восток налево. Да, совершенно верно. Моя мачта стояла последней в ряду на юго-востоке.
— Её и нет теперь, нет и той, что была с ней рядом.
— Странно, мы же не взрывали соседней.
— Пойдём посмотрим.
Оба товарища идут по полю среди вереска.
— Как всё изменилось? — говорит Рэймон. — Тогда здесь было голое место.
Повсюду перекрещиваются тропинки. То там, то тут выросли молодые деревца.
Друзья подошли к подножию первой мачты, Рэймон поражён:
— Тогда они мне не казались такими высокими. И прибавляет, продолжая путь:
— Незачем идти к той. Это была мачта Армана. Пойдём наискось и посмотрим, что осталось от моей.
Они идут по тропинке.
— Вот где она, по-видимому, стояла, — говорит Робер, обнаружив цементный цоколь.
— Нет, нет, это только крепление тросов. Вот она.
Среди молоденьких деревьев виднеется куча исковерканного железа. Совсем рядом ещё стоит полуразрушенная сторожевая будка. Оба друга подходят к груде железа.
— Вот здесь она и была, дружище.
На бетонном основании остался только один кусок неоторванного железа. Скелет мачты вытянулся во всю длину к наружной части поля. Видно, что она недавно была разъята на части. Рабочие уже начали собирать их.
Рэймон и Робер медленно идут вдоль чудовищного костяка, который кончается где-то в лесу. Между железными перекладинами пробиваются ветки. У верхушки мачты обезглавленное дерево и ободранный ствол возвышаются как немые свидетели крушения. Но природа вступает в свои права. Зазеленели молодые побеги, и выросшая вокруг ран кора залечивает понемногу дерево.
Не обменявшись ни словом, Рэймон и Робер возвращаются обратно.
— Высота по крайней мере двести пятьдесят метров, — говорит наконец Робер. Идя вдоль мачты, он считал шаги.
Рэймон сосредоточенно осматривает куски железа.
— Вот что я искал, — говорит он, вытаскивая железную балку, перебитую посередине. — Вот и ещё, смотри.
У их ног валяются изъеденные и наполовину расплавившиеся куски металла, сплошь пробитые мелкими дырочками.
— Следы взрыва? — спрашивает Робер.
— Да, но мне важно было удостовериться.
— Почему?
— Мне помнится, что на снимке в гестапо мачта стояла.
— Во всяком случае, сейчас она лежит.
— Она могла рухнуть или быть разрушенной позже. К тому же соседняя с ней тоже сейчас не существует. А там как раз находился часовой.
— Может, нам пойти и посмотреть на месте, в чём тут дело?
Они направляются к дороге и вскоре обнаруживают место, где находилась следующая мачта. Здесь осталось только бесформенное нагромождение ржавого железа и проволоки.
— Этой мы не трогали, — говорит Рэймон.
— Может, в неё попала бомба?
— Нет. Нигде в поле нет следов бомбардировки. Посмотри, вокруг всё гладко.
— Что ж это значит? Думаешь, её взорвали другие?
— Нет, Повторение проделанной нами операции было невозможно.
— Почему ты так думаешь?
Рэймон, не отвечая, продолжает обследовать местность. Вскоре они выходят на дорогу.
Мимо не спеша проезжает велосипедист.
— Простите, — говорит Рэймон, — вы местный житель?
— Я из Буасиз, — отвечает тот, останавливаясь.
— Разрешите задать вам один вопрос.
— Пожалуйста, если я могу быть полезен.
— Вы не знаете, как рухнула та мачта, что с краю?
— Последняя?
— Да.
— В неё врезался немецкий самолёт.
— Вы уверены?
— Я был у себя в саду, когда произошла катастрофа.
— Когда это было?
— В 1943 году… Подождите… Это было в ноябре месяце. Я сажал чеснок. Помнится, стоял туман.
— Спасибо. А вторая мачта?
— Та, которая находилась рядом с дорогой?
— Да.
— В 1945 году, под рождество, на неё наткнулся французский самолёт.
— Ну?
— Что — ну?
— Что с мачтой?
— Мы её видели.
— Она упала?
— Да, её невзначай прикончил немецкий самолёт.
— Как так? Объясни.
— Позже. Сейчас надо закусить.
Франция, 1943 год, департамент Дордонь. Крестьянин Роже Беро, который, сбежав из немецкого плена, ничего не хотел слышать о войне и считал своей главной заботой урожай винограда, принимает непростое решение уйти в маки. Отрядами партизан руководит отважный командир Марсо. Однако в один из дней, когда становится известно, что гитлеровцы готовят серьезную карательную операцию и окрестности наводнены шпионами, командир Марсо пропадает без вести…
Без аннотации.Советские читатели уже знакомы с произведениями Жана Лаффита. В СССР вышла его книга «Мы вернемся за подснежниками», а также две части трилогии — «Роз Франс» и «Командир Марсо». Роман «Весенние ласточки» продолжает судьбы героев этих двух книг и завершает трилогию. В «Весенних ласточках» Жан Лаффит показывает людей, самых разных по своему общественному положению и по убеждениям. Перед нами и молодые, только что вступающие в жизнь Жак и Жаклина, служащие большого парижского ресторана, и старый профессор Ренгэ, и коммунисты супруги Фурнье, и депутат парламента, богатый аристократ Вильнуар, и многие другие.Перед читателем раскрывается широкая картина современной жизни Франции.
В книге рассказывается о героических делах советских бойцов и командиров, которых роднит Перемышль — город, где для них началась Великая Отечественная война.
Мицос Александропулос — известный греческий писатель-коммунист, участник движения Сопротивления. Живет в СССР с 1956 года.Роман-дилогия состоит из двух книг — «Город» и «Горы», рассказывающих о двух периодах борьбы с фашизмом в годы второй мировой войны.В первой части дилогии действие развертывается в столице Греции зимой 1941 года, когда герой романа Космас, спасаясь от преследования оккупационных войск, бежит из провинции в Афины. Там он находит хотя и опасный, но единственно верный путь, вступая в ряды национального Сопротивления.Во второй части автор повествует о героике партизанской войны, о борьбе греческого народа против оккупантов.Эта книга полна суровой правды, посвящена людям мужественным, смелым, прекрасным.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новая повесть известного лётчика-испытателя И. Шелеста написана в реалистическом ключе. В увлекательной форме автор рассказывает о творческой одержимости современных молодых специалистов, работающих над созданием новейшей авиационной техники, об их мастерстве, трудолюбии и добросовестности, о самоотверженности, готовности к героическому поступку. Главные герои повести — молодые инженеры — лётчики-испытатели Сергей Стремнин и Георгий Тамарин, люди, беззаветно преданные делу, которому они служат.
Origin: «Радио Свобода»Султан Яшуркаев вел свой дневник во время боев в Грозном зимой 1995 года.Султан Яшуркаев (1942) чеченский писатель. Окончил юридический факультет Московского государственного университета (1974), работал в Чечне: учителем, следователем, некоторое время в республиканском управленческом аппарате. Выпустил две книги прозы и поэзии на чеченском языке. «Ях» – первая книга (рукопись), написанная по-русски. Живет в Грозном.
В 1937 г., в возрасте 23 лет, он был призван на военные сборы, а еще через два года ему вновь пришлось надеть военную форму и в составе артиллерийского полка 227-й пехотной дивизии начать «западный» поход по Голландии и Бельгии, где он и оставался до осени 1941 г. Оттуда по просьбе фельдмаршала фон Лееба дивизия была спешно переброшена под Ленинград в район Синявинских высот. Итогом стала гибель солдата 227-й пд.В ежедневных письмах семье он прямо говорит: «Мое самое любимое занятие и самая большая радость – делиться с вами мыслями, которые я с большим удовольствием доверяю бумаге».