Мы в пятом классе - [48]
А Максим?
Максим не дрогнул и не испугался. Он громко, на весь двор, сказал:
— Колбасник! Завтра поговорим в школе!
Круглое лицо скрылось в окне, задёрнулась штора.
Таня опять улыбается. И музыка никуда не девалась — вот она поёт, тихая, счастливая музыка, Танина, только ей слышная. А разве этого мало?
Они идут молча. А разве всё время обязательно разговаривать? Можно просто идти рядом, молчать, слушать, как скандалят воробьи на голом дереве.
Вот идёт рядом человек, который всё может понять. И теперь она не одна, она не беззащитная новенькая девочка, а счастливая, весёлая, и никого она не боится. А чего ей бояться?
Есть в жизни каждого человека несколько самых счастливых дней. Этот день для Тани самый счастливый. Она и сама чувствует это.
Бедный подкидыш
Звёздочка и Пашка мирно спали, а Серёжа не спал. Он всё время вставал, подходил к подстилке. Светила луна, в комнате всё было голубым и каким-то прозрачным. Звёздочка лежала на своей подстилке, прикрыв ухо лапой, а нос она сунула себе в мягкий бок. Пашка уткнулся мордочкой в свою маму, а хвост — тощую морковку, обернул вокруг себя. Неужели завтра их не будет здесь? Ни Звёздочки, ни Пашки? Из маминой комнаты доносилось до Серёжи мерное дыхание. Мама спала, она устала за день.
Серёжа сел на пол около кошек, поджал под себя озябшие голые ноги. Как могла его мама придумать такое? Его мама, у которой он родной единственный сын? Отца Серёжа не знал, никогда его не видел и редко о нём думал. Трудно думать о человеке, которого никогда не видел. Отец ушёл от них, когда Серёжа был совсем маленьким, грудным ребёнком. Он тогда ничего не понимал. Он привык считать, что отца у него нет, вообще нет. Он — мамин и больше ничей.
Но мама оказалась каменной, жестокой и непреклонной. Он так просил её вечером, а она только сказала: «У меня не кошачья ферма».
И теперь, сидя на лунном квадрате на холодном лакированном полу, Серёжа вдруг подумал, что его мама — вовсе ему не мама. Конечно! С родными детьми так не поступают. Вот почему он на неё и не похож. У мамы лицо большое, а у него маленькое. И глаза у мамы светлые, а у него коричневые. И характер совершенно разный. Нет, он чей-то ещё сын. Его, наверное, потеряли в раннем детстве в магазине или на вокзале. А мама нашла и взяла его себе. Наверное, он ей понравился — маленький кудрявый мальчик. Кудрявых детей все почему-то любят. А теперь у него волосы почти совсем распрямились. А некудрявых детей не все любят. К тому же он маленького роста, меньше всех в классе, только одна Людка меньше его. А кому же нравятся низенькие парни? Парень должен быть высоким и стройным, тогда им может по праву гордиться его мама. А она Серёжей совсем не гордится. Он не высокий и не стройный. И на родительском собрании её из-за него позорят. Плафон этот дурацкий разбил, кинул в него линейку. Зачем было кидать в плафон линейку? Теперь Серёжа и сам удивляется, зачем он её кинул. А тогда, на перемене, он не думал, что докинет, потому и кинул. И Вовка стоял рядом и говорил:
«Ни за что не докинешь. Потолок высокий, а линейка — не камень, летит плохо».
А она вдруг очень хорошо полетела, эта линейка. И плафон разлетелся вдребезги. И тут как раз вошла Нина Алексеевна. И сразу поняла, чья работа.
А двойку он получил в тот же день. Написал на доске «Ровестник», а там, оказывается, «т» не надо. Неужели из-за одной какой-то несчастной буквы может быть такое горе?
Слёзы текут по Серёжиному лицу, он утирает щёки кулаками. А настоящие парни разве плачут? Они, настоящие парни, всё переносят мужественно и сдержанно, настоящие-то парни.
Вот у Колбасника мать родная, такая же толстая, как он. И после каждого родительского собрания она ему таких плюх отвешивает прямо тут же, около школы, у всех на глазах. Колбасник даже на другой день приходит в школу с красной щекой. Родная мать не будет выдумывать жестоких наказаний. Даст раз как следует — и весь разговор.
Его мама ему не мама. Это открытие так потрясло Серёжу, что он некоторое время не смотрит на кошек, а смотрит перед собой невидящими глазами. Он думает, и мысли его странные, тёмные, такие мысли бывают у людей в бессонные ночи.
А Звёздочка и Паша сладко спят и ни о чём не знают. Серёжа гладит их, Звёздочка тихо мурлычет во сне.
И тут Серёжа решает: надо узнать, кто его настоящая, родная мама. Выяснить во что бы то ни стало, завтра же с утра. Как он станет это выяснять, Серёжа не думает. Он думает: если очень постараться, то всё можно узнать. И завтра утром он очень постарается и найдёт свою родную мать. Она, бедняжка, потеряла его, своего родного ребёнка, десять лет назад в магазине или на вокзале и с тех пор не находит себе места, плачет, убивается. Разве это шутка потерять своего сына, кудрявого маленького мальчика.
Утром Серёжа возьмёт самую большую сумку, с которой ездили к дальним родственникам Никаноровым в деревню Большие Полянки. Возьмёт он с антресолей сумку, постелет в неё мягкую серую подстилку, а на подстилку положит Звёздочку и Пашку. Они там удобно улягутся, сумка очень большая.
Он придёт к своей настоящей матери и позвонит у двери. Вот она открывает дверь и смотрит на него очень пристально. Кого-то он ей напоминает. Кого же? Кого? Она никак не может вспомнить, несчастная женщина. Они не виделись десять долгих лет. Мать будет всматриваться в Серёжины дорогие черты. А он — в её доброе, мягкое, очень грустное лицо, на котором появится в те минуты проблеск надежды. Серёжа недавно прочёл книгу «Принц и нищий», поэтому в его воображении всё получалось очень ярким и складным, и сердце его ныло от предвкушения.
