Мы в дальней разлуке - [15]

Но в целом Питер, как по старинке называли столицу тамошние горожане, Николаю понравился. Точнее будет сказать, что он был в восторге от города. Дух захватывало от просторов, соразмерности пропорций, гармонии больших объемов тамошней застройки, разумности планировки. Одним словом — имперская столица. Ни тебе шумности и суетливости, даже разухабистости, Московской. Казалось, что даже брусчатка на мостовой проникнута имперским духом. В свободное от выступлений и репетиций время они с Лизой много гуляли по городу, и Николай пытался запечатлеть и сохранить в себе строгое суровое обаяние этих прямых как стрела проспектов, сотни каналов и бесконечных мостов. Вот только томило какое-то отчуждение, возникшее у него с девушкой. Несколько раз она, не дождавшись Николая, уходила гулять одна, а на все его вопросы отвечала невпопад, с вымученной искусственной улыбкой. Нет, ночью было все нормально, гимнастка оставалась нежной и ласковой, белее того, любила Николая с какой-то исступленностью, но днем вновь становилась замкнутой и отрешенной, словно некая мука поселилась в ее сердце. В душе парня зашевелились подозрения и ревность, но он предпочитал не лезть к Лизе с расспросами, ждал, пока она сама все расскажет.

Успех гастролей подвигнул Джембаза расширить состав и репертуар труппы. Понадобились новые номера и исполнители, поэтому в самом начале нового, шестнадцатого года хозяин труппы дал в газету объявление наборе новых артистов. К нему на просмотр потянулись гимнасты и атлеты, фокусники и дрессировщики. Николай, Титыч, Джон, Жорик, Лиза и другие цирковые артисты присутствовали на просмотрах, давали советы, обдумывали новые номера. Однажды на просмотр пришла очень опытная и умелая акробатка, а Лиза, как раз когда ее совет был особо нужен, задержалась у себя в гримерке. Николка направился поторопить девушку. Лизу он застал за столиком, занятой сочинением письма. Девушка откликнулась на зов парня и, забыв о недописанном письме, ласточкой выпорхнула из гримерки и помчалась на просмотр. Недописанное письмо так и осталось неубранным на столе. Машинально Николай отметил про себя, что это непорядок, а вдруг кто-то чужой ненароком зайдет и прочтет непредназначенное для чужих глаз сочинение. Поэтому он, решив убрать послание, подошел к столику и, стараясь не смотреть в текст, принялся складывать его в ячейку стола. Однако, невзначай, против воли брошенный взгляд, выхваченная из текста фраза, заставили парня насторожиться и, тут уж стало не до деликатности, внимательно прочитать написанное:

«Милостивый государь!

Сим сообщаю, что за истекший период наблюдаемый объект интереса к интересующему вас предмету не проявляет. Поиски прекратил и успокоился, ничем кроме текущих цирковых дел не интересуется. Интересующую Вас особу забыл и не вспоминает.

За период наблюдения ни интересующая Вас особа, ни интересующий Вас предмет в поле зрения не появлялись.

За сим…»

На этом письмо обрывалось.

Лицо Николая от негодования покрылось багровыми пятнами и самого его бросило в жар. парень чувствовал себя полным идиотом, Надо же, наивный, поверил в любовь холодной особы, соглядатая. Значит, все это время он был под колпаком? И, по-видимому князь тогда не лгал и крови Наташи на нем действительно нет. Без сомнения упомянутая особа это и есть Наталка, а предмет? Скорее всего, Меч! Нет, но это невыносимо, знать, что так обманут. Правильно, что Наталка не торопилась встретиться с ним, ведь это бы означало, что ловушку. А он как должен был послужить приманкой, лопух! Предал любимую, изменил ей.

За размышлениями он и не заметил, как в гримерку, в преотличнейшем настроении, что-то напевая себе под нос, вошла Лиза. Вид Николая, скорбно, склонившегося над письмом, моментально стер улыбку с лица и потушил огнь в ее глазах.

— Коленька! — она сделала попытку объясниться, — Позволь тебе кое-что пояснить.

Но наткнулась на выставленную вперед ладонь парня.

— Не подходи ко мне! Все кончено.

— Но, хоть выслушай меня!

— Говори.

— Все началось в день твоего дебюта. Накануне ко мне пришел немец, жирный как боров…

— Штоц! — вскричал, не дав договорить, Николай. — С длинными усами?

— Он самый! Уговорил меня подсыпать тебе сонного порошку на банкете. Угрожал, говорил, что иначе тебя придется убить. Я ведь люблю тебя, Коля! — Николай только махнул в ответ. — Не веришь? А я ведь сразу полюбила тебя, как только увидела, до дрожи в коленях любила тебя, Коленька. Денег, что предложил, я не брала, но он сам сунул мене в руку. Я ужаснулась, когда узнала, что случилось. Еще тогда хотела рассказать, но на тебе лица не было, не решилась. Веришь? Ко мне этот змей-искуситель с тех пор только раз приходил, Принудил приглядывать за тобой, шантажировал, говорил, что все иначе тебе расскажет. Оставил Петроградский адрес, куда я должна была эти треклятые отчеты передавать. А неделю назад объявился, потребовал подробный отчет написать. Я ведь тебя боялась потерять, Коленька! На все согласная была.

— Вот и потеряла. И не подходи больше ко мне. Кстати, а когда ты опять с ним встретиться должна?

— Завтра должна ему отчет передать. — молвила Лиза упавшим голосом.