Мы, скандинавы. Искусство быть отцом (фрагмент) - [3]

Датчане быстро несутся через музей, громко разговаривая и отпуская шутки, когда натыкаются на экспонаты. В музее их интересует только одно: как побыстрее найти выход. Шведы не так торопливы, и чем безынтересней экспонат, тем внимательней они его изучат. Очутившись на улице, они станут уверять друг друга, что всё было очень-очень интересно. Норвежцы не моргнут глазом, проходя мимо стендов. Они часами будут стоять, глядя на скелет неандертальца для того, чтобы сказать затем служителю безразличным голосом: «В музее нашего родного города есть в точности такой же экспонат, только больше, о, намного больше».

Нигде нельзя увидеть так много флагов, как у нас в Скандинавии. Флаги поднимают, когда в семье день рождения, когда день рождения в семье соседа, когда встречают гостей и когда их провожают; флаги поднимают по праздникам, по воскресеньям или просто потому, что кто-то другой поднял флаг. Когда же скандинав не может найти причину для того, чтобы поднять флаг, он поднимает его просто потому, что он скандинав и очень этим доволен.

Перевёл с датского О. Костров.

Еще раз о скандинавах Новые изыскания в области скандинавологии

Известно, что каждый скандинав считает себя викингом. Но вот каков он, сегодняшний викинг?

Прежде всего нам, пожалуй, следует ознакомиться с предметом нашего исследования. Прошу.

Если взять шведского, норвежского и датского викинга и посадить их за хорошо сервированный стол (излюбленное место пребывания нынешнего викинга), то разница между ними будет очевидной. Швед голубоглаз, худощав и очень высок, он выше остальных — настолько выше, что ему иногда предлагают сесть, хотя он уже давным-давно уселся. Он курит сигареты с фильтром, носит в нагрудном кармане белый шелковый платочек, а в петлице — значок члена общества трезвенников «До дна».

Датчанин голубоглаз, невысок и кругл — он круглее всех. Это последнее объясняется тем, что Дания — сельскохозяйственная страна, а любимое занятие датчанина — еда. Он курит толстые сигары, набивая ими нагрудные карманы, отчего они делаются похожими на газыри, и в создавшейся ситуации сразу же предложит сигару шведу и норвежцу. Оба они откажутся: швед — из-за того, что считает преступлением переводить на дым такую хорошую сигару, когда на столе нет кофе и коньяка, норвежец — потому, что втайне побаивается розыгрыша, зная, что датчанин не упустит случая продемонстрировать высокий уровень датского юмора, и сигара может загореться бенгальским огнем.

Голубоглазый норвежец предан самому солидному и мужественному виду курения — трубке. Его рост — вполне приемлемый компромисс между ростом шведа и датчанина. Из трех скандинавов отличить норвежца довольно легко: во-первых, он сам тут же скажет, что из троих именно он является норвежцем. Во-вторых, его можно узнать по значку в петлице: значок представляет собой либо норвежский флаг на фоне эмблемы лыжного клуба, либо эмблему лыжного клуба на фоне норвежского флага.

Говорить нынешний викинг предпочитает по-английски, вернее — на таком английском, который англичанину будет понятен не больше, чем монгольский. В то же время шведский язык считается одним из самых красивых в мире. Торжественная месса, фанфары, колокола Миланского собора — вот что такое шведский. Норвежский язык сразу же наводит на мысль о том, что Норвегия — горная страна. Когда норвежец начинает говорить, то кажется, что он привык беседовать на расстоянии: он, скажем, в долине, а его собеседник — на вершине горы. Норвежцы сами очень недовольны своим языком, особенно тем, что письменный норвежский не отличишь от датского, и поэтому они изобрели совершенно новый язык — «новонорвежский». Этот язык уже не понимают ни датчане, ни шведы. Неудобство «новонорвежского» и в том, что его не понимают сами норвежцы. О датском языке мы здесь говорить не будем, поскольку он, если верить норвежцам и шведам, вовсе не язык, а катар верхних дыхательных путей. Если вы хотите узнать, как говорят датчане, попробуйте сунуть в зубы сразу две сигары, набрать в рот воды и сказать несколько слов. Получится похоже. Иностранцу обеспечен огромный успех во всех трех странах, если он выучит хотя бы одно скандинавское слово. Швед нежно прижмет его к груди и прослезится, если чужеземец подпоет ему припев одной из самых популярных шведских песен: «До дна, до дна, тра-ля-ля-ля».

Датчанин любит потешать людей, а еще больше — потешаться сам; ему кажется страшно смешным подбить иностранца произнести несколько слов по-датски. День, когда ему вдруг встретится иностранец, способный выговорить датское слово, будет самым черным днем в жизни датчанина.

Если заставить шведа, норвежца и датчанина говорить друг о друге, то выяснится, что современный викинг представляет собой, так сказать, пестрое явление.

Если попытаться выведать у норвежца, что он думает о шведах и датчанах, то он ответит что-нибудь вроде: «Я слышал, в Финляндии живет очень странный народ». Если, однако, вы будете настаивать, то сможете добиться еще чего-нибудь. Например: «Они же не виноваты, что они не норвежцы». И уже под конец, после долгих раздумий, произнесет: «Швед — совсем неплохой человек, когда- трезвый». Немного еще подумав, он добавит: «А датчанин страшно занятный, когда выпьет».