Мы с королевой - [64]

— Вот, — сказал он с гордостью, — такая домовина и для королевы сгодится!

— Прекрасно сработано, — отозвалась королева. — Сколько я вам должна?

— Еще чего, — обиделся Джордж. — Подумаешь, какие-то обрезки досок, а гвозди у меня и так были.

Он провел по гробу рукой. Потом взял прислоненную к забору крышку и проверил, подходит ли она по размеру.

— Тютелька в тютельку, хоть и грех хвалить самого себя.

— Но вы же потратили время, — продолжала настаивать королева, надеясь, что время Джорджа обойдется не очень дорого. Службы социального обеспечения, выдавая похоронное пособие, не слишком расщедрились.

— Своему времени я теперь сам хозяин, — сказал Джордж. — А если не выручу соседку, грош мне цена.

Королева провела рукой по крышке гроба.

— Вы настоящий мастер, Джордж.

— Я все ж таки был в учениках у краснодеревщика. И пятнадцать лет вкалывал на «Барлоуз».

Это название ничего не говорило королеве, но по тому, с какой гордостью Джордж его произнес, она поняла, что «Барлоуз» — весьма уважаемая фирма.

— Почему же вы оттуда ушли? — спросила она.

— Надо было ухаживать за женой, — ответил он, и лицо его помрачнело.

— Она заболела? — спросила королева.

— Удар у ней случился, — ответил Джордж. — Ей было тридцать три всего-навсего, говорливая была — страсть. Одним словом, утром я на работу ухожу, и она мне машет на прощанье, прихожу — она уже в больнице. Не говорит, не шевелится, не улыбается. Только и могла что плакать, — грустно добавил Джордж и продолжал, по-прежнему стоя к королеве спиной: — Словом, смотреть за ней больше некому было. А ее надо ж и помыть, и покормить, и все прочее, да тут еще малыши, Тони с Джоном, вот я и бросил работу. А потом, когда она померла, компания «Барлоуз» разорилась, а мне подвернулась только работа по оборудованию магазинов. С этим-то я с закрытыми глазами справляюсь. Но какая-никакая, а работа. Мне тоскливо, если мне руки не к чему приложить . И не в одних деньгах дело. — Стараясь объяснить подоходчивей, он обернулся к королеве: — Просто тогда кажется… Вроде бы ты кому-то нужен… Ну, в общем, на кой ты, ежели не работаешь? А в магазинах у меня были товарищи что надо. Я уж три года как один живу; иной раз смотрю по телеку хорошую передачу и думаю, один-то сидючи: утречком расскажу ребятам. — Джордж рассмеялся. — Горюшко, одним словом, верно?

— А вы со своими товарищами встречаетесь? — спросила королева.

— Да нет, не получается, — объяснил Джордж. — Не свиданье же мне им назначать, в самом-то деле; решат, небось, что я сбрендил.

Он принялся рассовывать инструменты по специальным карманам холщовой рабочей сумки. Для каждого предмета было свое гнездо. Королева заметила внутри на сумке черную надпись: «Барлоуз». Она взяла половую щетку и начала сметать в кучу кудрявые стружки. Джордж отнял у нее щетку.

— Это не для вас.

Но королева забрала ее обратно:

— Я вполне в силах замести стружки…

— Нет, — возразил Джордж, снова овладевая щеткой, — вас к черной работе не приучали.

— Пожалуй, напрасно, — и королева ловко выхватила щетку из его рук.

Оба примолкли, сосредоточившись каждый на своем деле. Джордж полировал гроб, а королева ссыпала стружки в черный полиэтиленовый пакет.

— Жалко, что ваша матушка померла, — вдруг сказал Джордж.

— Спасибо, — произнесла королева и впервые после смерти матери разрыдалась. Джордж положил тряпку и обнял королеву, приговаривая:

— Ничего, ничего, ты дай себе волю. Поплачь, поплачь всласть.

И королева всласть поплакала. Джордж увел ее в свой аккуратный домик, показал ей, где диван, велел лечь и, вручив рулон туалетной бумаги — промокать слезы, — ушел. Он знал, что в одиночестве ей легче будет предаться горю. Через четверть часа, когда ее рыдания немного стихли, он внес в гостиную поднос с чаем. Королева села и взяла у него из рук чашку с блюдцем.

— Извините меня, пожалуйста, — сказала она.

— Не за что тут извиняться, — сказал Джордж.

Пока они пили чай, королева попыталась прикинуть, сколько же чашек чая она выпила с тех пор, как переехала в переулок Ад. Наверное, сотни.

— Так приятно выпить чашечку чая, — сказала она вслух.

— И дешево, и все-таки горяченькое, — заметил Джордж. — Когда ничего нет, и это хоть какое-то удовольствие. Потом — не все же работать, надо в положенное время и чайку попить.

Королева допила свою чашку и протянула ее Джорджу, чтобы он налил еще. Ей хотелось немного отдохнуть, прежде чем браться за другие похоронные хлопоты.

В заднюю дверь постучали; вошли Спигги и Анна.

— Ваша матушка наплакалась вволю, — сообщил Джордж Анне.

— И хорошо, — сказала Анна; усевшись на валик дивана, она погладила мать по плечу. Стоявший позади королевы Спигги сжал ей руку повыше локтя, неуклюже выражая свое сочувствие.

— Мы со Спигги, — сказала Анна, — придумали, как доставить бабушкин гроб в церковь.

— Нашли у кого-то «универсал»? — спросила королева; она уже прикинула расходы и поняла, что катафалк и две машины для похоронной процессии им не по средствам.

— Нет, — ответила Анна. — Гроб может везти Гилберт.

— На чем?

— На повозке отца Спигги.

— Красочкой пройтись, и порядок, — добавил Спигги.

— У меня в кладовке есть несколько банок, — воодушевился Джордж.