Мы не мафия, мы хуже - [15]

— Да я за тебя, Рудик, — не сводя взгляда с пистолета, пробормотал Харя, — что хошь еде…

— Исчез! — рявкнул Родион. Харя, поднявшись, покачнулся.

— Лихо ты меня в себя привел, — заискивающе проговорил он.

— Сдерни, — направив на него пистолет, усмехнулся Рудик. Харя попятился к двери. Появившаяся в дверях Лола, отойдя чуть в сторону, подставила ему ногу.

Он упал на спину, вскочил и выбежал.

— Что здесь? — провожая Харю взглядом, спросила Лола.

— Да так, — буркнул Родион. — На место поставил. А то зажрался, псина, и выше задницы прыгнуть хочет. — Ты чего явилась?

— Тебя Валерий зовет, — сухо ответила она. — Что-то с Гусь-Хрустальным.

— Без меня уже ничего не могут, — снисходительно бросил Родион.

— Ты тоже пытаешься выше задницы прыгнуть, — резко проговорила Лола.

Родион хотел что-то сказать, но сдержался.

— Не забывай, — предупредила она, — что всем ты обязан Валерке. А я его жена, и не смей при мне принижать его. — Перекатывая желваки, он опустил голову. — Валерий на даче, — сообщила она и, не прощаясь, вышла.

— Сучка. — Вскинув голову, он посмотрел на дверь. — Блатуешь, паскудина. Погодите, — зло пообещал он. — Я с вами со всеми разберусь. Придет мое время. Главное, что я уже кое-что значу.

— А где твоя королева? — спросила, отпив глоток из фужера, Алиса.

— Мне Рудик нужен, — наливая себе шампанского, ответил Валерий. — Хочу послать его в Суздаль. Туда кто-то хрусталь поставляет, и цена гораздо ниже нашей. Пусть разберется.

— Почему Родион называет себя Рудиком? — спросила она.

— С детства, — с улыбкой ответил Валерий. — Ему не нравилось имя. Он и придумал сокращенное. Я ему говорил — зови себя хотя бы Родиком. А он все Рудик да Рудик. Ну а потом вроде клички стало.

— Понятно.

— Я слышал, ты в цехах свирепствуешь. — Отпив шампанского, Валерий взглянул на нее. — Не надо. За месяц двоих хоронили.

— Так надо же освежать, — хихикнула она.

— Но очень осторожно, потому что, если начнут поступать заявления о пропаже людей, долго мы не протянем. Сейчас наверняка кто-то из верхов знает о цехе, но, пока ничего серьезного не произошло, сопят в две дырочки. А с работягами сейчас все тяжелее. С настоящими. Нищих полно, но в основном это уже конченые типы. Попадаются, правда, мужики, которые еще не совсем сдохли физически, но очень мало. Мои парни шныряют по области, но безрезультатно. Попадается, конечно, бродяжня, но овчинка выделки не стоит. Поэтому, наверное, правы директора, — вздохнул он, — нужно как-то улучшить им жратву. А то сейчас…

— Твои парни и мои девки, — перебила его Алиса, — заставляют их вкалывать. А если они будут наедаться, то, вполне возможно, кто-то взбунтуется. Представляешь, что будет?

— Те, кто уже здесь, — пренебрежительно бросил Валерий, — привыкли, что о них всю жизнь вытирают ноги. Ты бы смогла жить так, как сейчас они?

— Ну что ты! Я, когда под следствием сидела четыре месяца восемь дней, думала, с ума сойду. Если бы осудили, я бы, наверное, повесилась.

— Ну вот видишь? А эти всю жизнь с протянутой рукой. Я таких в зоне видел. «Оставь покурить», — вспомнил он. — «Дай вторячок отпарю». Они готовы за кусок хлеба, не говоря уж о пачке сигарет, носки стирать. В зону попадают обычно по пьяному делу. Потом жалеют, а толку! Впрочем, ну их на хрен. Меня одна телевизионная передача настроила на это. Рассказывали о частной тюрьме. Я и подумал: а почему бы и мне не сделать что-то в этом роде? Начал ставить дачу и решил прихватить пару-тройку рабочей силы. Получилось. А тут меня директора пригласили. Вроде как бы охрана. Цех у них подпольный — договора с рабочими заключали, но прогорели. Вот я и подсказал им насчет каторги. И дело пошло.

— Налей шампанского. — Алиса протянула фужер. — Что-то…

— Он скоро будет, — услышала она голос. Повернувшись, увидела входившую в комнату Лолу.

— Привет, — кивнула она.

— Салют, — отозвалась Лола. Села в кресло и положила ногу на ногу. — Налей мне тоже, — взглянула она на мужа. Валерий поставил на стол третий фужер.

— Ты по делу? — обратилась к подруге Лола.

— По вызову, — наливая шампанского, ответил за Алису Валерий, — А ты вроде как приревновала, — улыбнулась Алиса.

— К тебе? — насмешливо переспросила Лола.

— А что, — вызывающе спросила та, — ко мне приревновать нельзя?

— Успокойтесь, — примирительно проговорил Валерий. — Что вы заводитесь?

— А что она? — Аписа кивнула на Лолиту. — Строит из себя примадонну…

— Ты сама! — вспыльчиво перебила ее та. — Начала о какой-то…

— Все, — резко бросил Валерий. — В общем, надеюсь, ты поняла меня правильно, — заканчивая разговор с Алисой, проговорил он.

— Да. — Кивнув, та встала и, не прощаясь, пошла к выходу.

— Стерва, — прошипела Лола.

— Да прекрати ты, — недовольно сказал Валерий. — С чего ты завелась? Неужели действительно приревновала?

— Не то чтобы да, но стало как-то неприятно. Мой муж сидит и пьет шампанское с бабой. А Алиска давно о тебе мечтает.

— Перестань, — засмеялся он.

— Она всегда завидовала мне, еще в школе. Я всегда была впереди Алиски. Ей нравилось мое имя, мои шмотки. В общем, всегда завидовала.

— Я думал, вы подруги, — усмехнулся Валерий.

— Может быть, я и не права. — Лола села на колени к мужу. — Но я боюсь потерять тебя.