Мы наш, мы новый... - [29]

Что касается крейсеров, они, как и броненосцы, были обречены на бой и не имели никакой возможности его избежать. Радовало хотя бы то, что биться в основном им пришлось со старыми кораблями. Тóго не мог не думать о будущем и о том, что есть еще и Владивостокский отряд, которому необходимо было противостоять и старые корабли с этой задачей справиться не могли, японцам совсем не нужна была пиррова победа, им нужно было еще выиграть войну. Потому, осознавая каковыми возможностями обладает крепость, для приведения эскадры в боевое состояние, его вполне устраивало просто выведение кораблей из строя, с как можно большими повреждениями.

Антон стоя на берегу в бинокль рассматривал корабли и от той картины которую он наблюдал, на душе было тяжело. Но глядя на лица моряков и офицеров, только что вышедших из тяжелого боя, глядя на то, как сияли их лица, он невольно вспомнил как в каком-то фильме главный герой будучи сильно избит с задором возглашал: "вы ИХ еще не видели!" Вот только то, что японцы тоже получили по сусалам, пусть даже и больше русских, его совсем не радовало. Они имели доступ к ремонтной базе в метрополии и сравнительно скоро вновь появятся в море. Это если позабыть о том, что у противника все еще сохранялись весьма серьезные силы из крейсеров. Даже с учетом того, что четыре новейших броненосных крейсера Камимуры сильно пострадали в прошедшем бою, теперь у него сил для противодействия русским было даже больше, чем перед этим боем. Крейсерам у Артура работы пока просто не было, здесь вполне управятся и легкие силы, крейсера же отправятся стеречь Корейский пролив. Во всяком случае Антон именно так и поступил бы.

Господи, ну почему все так-то! Почему в тот момент, когда казалось, все решилось самым лучшим образом, все снова пошло прахом. Да – русские выстояли, да – они не потеряли ни одного корабля, но они проиграли этот бой, а возможно и всю войну. Ну уж, нет! Не все так просто!

Песчанин перевел окуляры на "Петропавловск". Слава Богу. Вон он, Степан Осипович, правда на ногах держится неуверенно, поддерживаемый флаг-офицером, который крепко вцепился в правое предплечье шатающегося адмирала. Но это не важно, главное, что жив и вроде остался у руля. Эвон, на ногах-то стоит неуверенно, но свободной рукой возбужденно жестикулирует, отдавая распоряжения. Все же живчик каких мало, такого только могила остановит. Тьфу ты, мысли дурные в голову лезут.

— Петр Афанасьевич, вы к Степану Осиповичу? — окликнул он Науменко, который садился в ялик, где на веслах уже сидели два матроса.

Все катера, в том числе и заводская самоходная баржа, сейчас мечутся между кораблями и берегом, свозя на берег раненых, которых принимают как на набережной, так и на госпитальной пристани. Мертвых пока не трогали, им уже не помочь, им осталось только отдать подобающие почести, а вот раненые требовали первостепенного внимания.

— Да, я к командующему.

— Думаю, не стóит сейчас его беспокоить нашим выходом. К вечеру подготовка будет полностью завершена, так что останется только получить подтверждение. К тому же, он сейчас разгорячен, а для того, что мы с вами обсуждали, просто необходим холодный рассудок.

— Думаете, ему придется по душе то, что вы предлагаете? Ведь авантюра.

— Авантюра, но если все срастется, то наше поражение обернется победой.

— Поражение?

— А вы можете назвать это победой или ничьей?

— Смотря как смотреть на этот вопрос.

— Да тут как ни посмотри. В данной ситуации это сравни поражению, даже не пиррова победа, а нечто хуже.

— Хорошо, я повременю с этим разговором.

Науменко убыл, по направлению к "Аскольду", так как именно туда направился катер с командующим. Странно, крейсер нуждался в ничуть не меньшем ремонте, но Макаров, судя по всему, решил остаться на нем. Ну да это вряд ли. По тому, что видел Антон, из крейсерского отряда "Аскольд" был одной из первых кандидатур на ремонт, а тут уж какой отдых или работа, когда по всему кораблю будет стоять шум и гвалт. Но пока беспокойный адмирал направлялся именно туда. Впрочем, возможно он сам сейчас находится в возбуждении, а потому плохо отдает себе отчет в происходящем. Судя по состоянию адмирала и тому, что какие-либо повязки отсутствуют, его неслабо контузило. Только бы он остался у руля, только бы не передал командование.

Да, Науменко намеревался в нарушение приказа вмешаться в схватку, несмотря на полную бессмысленность этого шага. Да, он был намерен вечером выйти с отрядом в море, даже если не получит на то разрешение, вот только, решение это было скорее эмоциональным, принятое под влиянием момента, а не полностью осознанным. Песчанин заметил это по утраченной уверенности, которая была у тестя в начале. Что же, в этой ситуации живой Макаров был как нельзя кстати, потому что Антон не сомневался, что адмирал поддержит его.

Взгляд Песчанина скользнул с яла, на котором находился тесть и скользнул дальше по акватории. Ага, вот и катер, прибытия которого он ждал. Все быстроходные и просто самодвижущиеся средства были сейчас откомандированы для транспортировки раненых, но одно суденышко, Антон велел все же придержать. О раненых и без того позаботятся, а вот дело ждать не может. Ну, не верил он в то, что "Севастополь" вот так, за здорово живешь, ни с того, ни с сего, потерял ход, да еще и в тот момент, когда к крепости подтянулась вся эскадра Тóго, причем тут присутствовала практически в полном составе и эскадра Камимуры. Ох не спроста это, ох не спроста.