Мы на своей земле - [19]

Шрифт
Интервал

После выступления парторга слово попросил Петренко:

— Коллектив знает, что я дисциплинированный человек, а вот тоже споткнулся… — медленно, будто отчеканивая каждое слово, начал он. — Недавно я получил задание идти на железную дорогу, но не пошел… А почему? Да потому, что наелся соленых огурцов и заболел. У меня ведь язва желудка. Пришлось вместо меня идти Ивану Ивановичу. Я измучился, пока он вернулся… Все думал: а вдруг что-то случится… Обещаю, подобное не повторится.

Слегка покачивающейся походкой моряка к столу подошел Иван Иванович. Бросив острый взгляд черных глаз в сторону провинившегося радиста, он горячо заговорил:

— Очень жаль, что появились отдельные товарищи, халатно выполняющие свои обязанности. В наших условиях это крайне опасно. Я вот не пойму старшего радиста, или он не умеет, или не хочет правильно организовать свой труд. Зарядку аккумуляторов он производит в день передачи. Это напоминает мне плохого охотника, который кормит собак, когда идет на охоту. Конечно, при таком отношении к делу могут быть срывы и опоздания. Ему следует, пока не поздно, подучиться у радиста Ивана Неизвестного, который всегда заранее заряжает аккумуляторы и проверяет исправность аппаратуры. Мы не должны быть снисходительны к тем, кто не признает партизанской дисциплины.

В таком же духе выступали и остальные партизаны. Говорили о значении стенгазеты, боевого листка, воспитательной работы среди молодежи.

Большое впечатление на всех произвело выступление Бадаева. Требуя абсолютного порядка от партизан, он указывал на то, что советские партизаны являются помощниками Красной Армии, поэтому в наших рядах не должно быть даже мелких нарушений.

— Вот послушайте, товарищи, что писал Владимир Ильич Ленин к рабочим и крестьянам еще в суровый 1919 год по поводу дисциплины. — Бадаев развернул книгу, лежавшую перед ним:

— «…Кто не помогает всецело и беззаветно Красной Армии, не поддерживает изо всех сил порядка и дисциплины в ней, тот предатель и изменник, тот сторонник колчаковщины, того надо истреблять беспощадно».

Поднявшись с места, Зелинский зачитал резолюцию, которая обязывала коммунистов усилить воспитательную работу среди партизан.

После этого собрания дисциплина нашего коллектива значительно окрепла. Для меня же это собрание, проходившее в холодных и темных катакомбах, стало школой мужества, дало зарядку в борьбе с оккупантами не только тогда, когда я была в отряде, но и впоследствии, в фашистских застенках.

* * *

Выходить на поверхность становилось все труднее. В Одессе и ее окрестностях сплошной военный лагерь фашистов — всюду патрули. Приходилось колесить десятки километров по подземным дорогам.

С заданий все возвращались усталые. Хотелось упасть на камни и уснуть, но люди шли к колодцу, по примеру Владимира Александровича мылись в забое ледяной водой, растирали тело докрасна и, немного отдохнув, принимались за работу: строили пекарню, новую, более обширную, столовую, мельницу, где впоследствии вручную мололи зерно. Неугомонный Иван Никитович придумал даже сушилку. Сложив из камня небольшое помещение, он поставил в него обыкновенную железную духовку, внутри которой помещался горящий примус. Вверху на веревках развешивали выстиранное белье. Пар выходил в щель неплотно прикрытой дверцы. Досыхало белье на наших плечах. В свободное время людей обучали стрельбе, метанию гранат в условиях катакомб.

Меня радовали мои успехи. Еще до войны я занималась стрелковым спортом и стреляла довольно сносно. Однажды, когда я одержала победу в стрельбе, Межигурская подошла ко мне и отозвав в сторону, сказала:

— Помнишь, я как-то обидела тебя, не сердись. Когда ты уходишь на поверхность, я не нахожу себе места, боюсь, что не вернешься, а я из-за своей гордости не помирилась с тобой. Давай будем друзьями. Хочешь?

С этого дня я ближе узнала Тамару Межигурскую, поняла, что она хороший товарищ, самоотверженный стойкий человек. Тамара рано овдовела. Большой радостью для нее был шестилетний сынишка Славик, которого она горячо любила. Когда партия призвала народ к защите Родины, коммунистка Межигурская решила влиться в ряды мстителей. Она отправила из осажденной Одессы своего ребенка в советский тыл. Часто потом, стоя на посту со мной, Тамара украдкой вытирала слезы и тоскливо шептала:

— Славик, Славик! Мой сыночек, где ты?.. — но тут же одергивала себя — Не время плакать!

Межигурская Тамара Ульяновна — связная партизанского отряда.

Вскоре меня снова послали в город.

В Усатово, проскочив между патрулями, я выбралась на дорогу. Ночью прошел дождь. Идти по размокшему чернозему было очень трудно, ноги тонули в грязи. Наконец, добралась до окраины города, тщательно вымыла в луже ботинки, чтобы скрыть, что пришла издалека.

Обстановка в городе произвела на меня удручающее впечатление. Открылись кабаки под вывеской «Бодега». В раскрытые двери «бодег» виднелись на полках винные и водочные бутылки. У прилавка выпивали и закусывали солдаты. Слышался нерусский говор, пьяные выкрики. На улицах мальчишки торговали папиросами. На углу Подбельской и площади Красной Армии беловолосый мальчуган лет двенадцати, с изможденным лицом, выбивая дробь щетками по ящику, предложил:


Рекомендуем почитать
Пойти в политику и вернуться

«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.


Молодежь Русского Зарубежья. Воспоминания 1941–1951

Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.


Заяшников Сергей Иванович. Биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).