Мы — можем! - [44]

С мостика «Ясного» долетела команда: «Руби концы!»

Хотя носовая часть АС гуляла все размашистей, я бы с двумя парнями взялся завести последний конец дуплинем, а остальные просто сбросить. Но то ли Мастер боялся рисковать людьми, то ли присутствие корреспондентки требовало красивых действий, но третий помощник Леха Дёма приступил к исполнению команды. Топор с размаху врезался в сочные желтые пряди новехоньких концов. Меньше, чем через минуту шпринг и продольный кормовой были обрублены. Спасатель начал аккуратно отходить от АС.

Леха подошел ко мне, вытирая мокрое от брызг лицо.

-Ух, Саныч, первый раз в жизни рубил концы!

— Ничего, у тебя еще все впереди.

Шторм бесчинствовал три дня. «Ясный» в ожидании стоял в порту. Мы с Чифом проводили время на втором этаже пивного дворца, что на реке Данге. Ждали погоды, беседовали о хлебе, о море, о погоде, о жизни, о вине и женщинах. Поскольку в те времена мобильники нам и не снились, мы сходили на переговорный пункт, предупредили домашних, чтобы скоро нас не ждали. Пообщались с рыбаками. Обогатили свои запасы эрудиции парой новых хороших анекдотов.

Как только немного притихло, снова вышли к аварийному судну. Его внешний вид существенно изменился. Носовая половина корпуса полностью отделилась от кормовой и развернулась поперек. Если бы не завезли своевременно якорь, она была бы уже на пляже, что за северным молом.

Продолжили выбирать груз из четвертого и пятого трюмов, расположенных в корму от надстройки, оставшейся при кормовой половине.

Поставили под разгрузку плашкоут и плавкран, а сами обеспечивали откачку воды из трюмов. Попутно приходилось герметизировать места водотечности, чтобы откачка давала эффект.

В машинном отделении  до мест водотечности было не добраться, а тупая откачка даже  до тысячи тонн воды в час не давала ни малейшего эффекта.

В праведных трудах незаметно пролетело два дня. Мы довольно быстро закончили выгрузку кормовых трюмов и начали добирать груз из носовых. Но тут опять прогноз пообещал неприятности. Нам же, кроме спасения груза было очень нужно убрать с бойкого места носовую часть «Брайтшайда», уже привсплывающую и держащуюся только на левом якоре. В связи с отсутствием времени — шторм ожидался уже завтра — было решено прервать разгрузку, максимально уменьшить осадку носовой части и вывести ее в закрытую часть порта.

Первый и второй трюма, а также форпик были осушены. Поступления воды в них свели к минимуму. Третий трюм из-за отсутствия кормовой поперечной переборки осушать было бесполезно, но благодаря дифференту на корму вода из него уходила самостоятельно. Танки двойного дна были затоплены, так как наружное днище получило многочисленные рванины.

Поскольку дыры были внизу, мы через них отжали воду воздухом. Разумеется, для этого понадобилось герметизировать верхнюю часть днищевых танков, но это дело знакомое. Такая система мероприятий в целом называется «постановка АС на плав комбинированным методом».

В результате носовина «Братшайда» заплавала с небольшим креном на левую, удерживаемая швартовами «Ясного».

Руководителем всей операции был поставлен начальник Клайпедской группы АСПТР Леонид Яковлевич Волчанский.  Но выводом АС в убежище капитан порта почему-то поручил командовать своему самому опытному лоцману.

Упаси Господь подвергать сомнению компетенцию этого авторитета. Однако Хабор-Мастер упустил из виду, что речь идет не об обычной буксировке в порт, а о выводе аварийного объекта, который и судном то назвать не повернется язык, с места аварии. Такую работу разумнее было бы поручить спасателям, что не исключало присутствие опытного лоцмана на борту спасательного судна и его участие в решении всех вопросов, не говоря о лоцманской проводке, которая бесспорно была его прерогативой.

Авторитет обосновался в ходовой рубке «Ясного» и начал командовать. Первые же его действия насторожили нас. В качестве буксирного уса он, в соответствии с академическими рекомендациями, решил использовать якорь-цепь немца, отклепанную от якоря. Ее выпустили через якорный клюз, свистовом вытащили на корму спасателя и там соединили хорошей скобой с его штатным буксирным тросом. До предела зажали стопора — ленточный и фрикционный.

Длину буксира сделали где-то в пределах 60 метров.

Если бы мы сами командовали этим этапом, мы сделали бы все проще, быстрее и надежнее -  соединили бы коротко буксирный трос «Ясного» с тросовыми усами, закрепленными на буксирных кнехтах «Брайтшайда».

Когда спасатель вышел на тягу, объект легко пошел за ним. Однако между входным клайпедским каналом и нашей стартовой позицией лежала банка с глубинами 6,1 — 6,2 метра.

Осадка объекта кормовой частью была порядка семь с небольшим метров, и он закономерно напоролся на мель.

Кончался короткий светлый день. Со стороны города накатывались густые сумерки. Авторитет начал командовать стягиванием с  мели. Но тут его опыта было явно не достаточно, и он все более усугублял ситуацию.  Я сказал Волчанскому, что пора брать командование на себя, но он только вздохнул.

— Пока лоцман не стравит весь пар, Женя, лучше с этим не соваться.