Мы, монстры. Книга 2. Иные - [8]

* * *

Было спокойно, хорошо. Тихо. Вот что в последнее время было редкостью — тишина. Шаайенн наконец убрался искать общий язык с Мирдэном. И можно было наконец посидеть в тишине.

Нивен был не слишком рад, что рыжий полез следом за ним на судно. Во-первых, он устал от разговоров. Во-вторых, судно с ним на борту и впрямь скрипело сильнее, чем без него. Ну, и в-третьих, он в любой момент мог снова превратиться в рогатого монстра.

Или это — во-первых?

В любом случае, вот кого действительно было бы неплохо выбросить за борт. А теперь у него еще и меч запел. Конечно, меч слышно, только если очень, очень хорошо прислушаться. Как птицу в лесу, что вдалеке чирикнула о незнакомце на тропе. Не Нивену — но он услышал.

Вот и железяка — поет будто издали. Едва слышно дрожит в воздухе.

Нивен вынул из-за пазухи несколько лент ткани — той, что использовал для перевязки ран. Развернул их, присел рядом с мечом. Жаль, эта штука ему не принадлежит. Впрочем, ему такая и не нужна — слишком большая. Шаайенн слишком шумный, меч — слишком большой, так что, как сойдут на берег, пускай сами разбираются, куда им дальше...

Но нехорошо, чтоб оружие оставалось раздетым.

Нивен обернул меч.

Стало тише: из-под тряпок не очень-то позвенишь.

А он сел в угол, прямо на полу, уронил расслабленно руки на полусогнутое колено, вытянув вторую ногу, откинул голову назад и прикрыл глаза. Вот теперь — тихо. Теперь можно подумать, что делать дальше.

Но вместо этого Нивен вдруг подумал, что ему ведь снилось море. Очень много раз, именно такое, с таким запахом, с мерным покачиванием, с шепотом волн. Он будто знал, как это — когда укачивает море. А ведь ни разу не был на море, даже не видел...

А потом он упал.

На середине недодуманной фразы, провалился вниз, в бесконечную, бездонную темноту. Безо всякого перехода от реальности ко сну и с очень четким ощущением падения. Нивен рухнул на твердый пол, кажется, вскрикнул, но крик растворился в темноте. Зато очень внятно прозвучал другой, чужой голос, доносящийся будто отовсюду сразу, будто говорила сама темнота. И этот голос звал его.

Змеиный, вкрадчивый:

— Ниве-ен...

Пробирающий до костей.

“Мало было волшебных мечей и рогатого монстра! Теперь еще и... вот!” — растерянно подумал Нивен.

Вскочил на ноги. Огляделся. Принюхался. Но то ли чувства подводили его, то ли темнота была слишком плотной. Как туман над Озером Скорби.

Еще раз, над самым ухом:

— Ниве-ен...

Все внутри похолодело. Нивен и не знал, что способен так испугаться — что забыл, как дышать.

“Проснись! — приказал себе. — Проснись!”

Но без толку.

В нескольких шагах и без того плотная темнота стала еще плотнее, почти обрела очертания. Оцепенение отпустило. Нивен выхватил из-за спины мечи, прыгнул вперед, полоснул по темной фигуре наискось, сразу двумя руками. Темнота зашипела, рассыпаясь.

И тут же сгустилась в другом месте. Нивен снова ударил, но она рассыпалась секундой раньше, и он понял — обманный маневр. Но предпринять уже ничего не успел, его схватили за шею сзади.

"Правильный захват, на удушение," — зачем-то констатировал он. Ушел вниз, не опускаясь — падая на колено, чтобы перебросить через плечо того, кто держал.

Но обнаружил — не держит никто.

Нет никого.

И снова сразу отовсюду:

— Ниве-ен...

"Проснись!" — повторил, крикнул себе, но не смог.

Вскочил.

Определенно, это было чем-то большим, чем просто сон. И тьма, будто услышав его мысли, рассмеялась в ответ, дохнув многоголосым холодом в лицо. И он почувствовал: это, оно, надвигается со всех сторон. Больше не будет играть в человеческие игры, поступит по-своему. Раздавит. Уничтожит.

И уже отовсюду все ближе и ближе шептали так, что кровь стыла в жилах: "Нивен, Нивен, Нивен"...

— Нет! — крикнул он, крутнувшись вокруг себя, крепче сжал рукояти мечей, но те были бесполезными сейчас. И, наверное, потому рассыпались в его ладонях.

А потом его захлестнул черный холод.

Сковал по рукам и ногам — и не вдохнуть, не пошевелиться.

* * *

Эльфенок сопротивлялся.

А его собственные силы вновь были на исходе. Говорить, принимая чужие облики, когда-то — детская забава, сейчас давалась ценой неимоверных усилий. Его ведь не было! Его совсем не было. А она — уже была. И это было следствием его ошибки. Опрометчивого шага, сделанного много веков назад.

О, он совершил много ошибок, но тогда, в Великой битве богов — одну из самых страшных. Он пожалел ее.

Никто не напоминал ему об этом, не упрекал — да и не могут они говорить, разве что — голосом Ух’эра во сне. И не до того им сейчас, но он-то помнит. Он-то знает. Из-за него она уже почти жива. Уже почти поднялась.

Та, которая всегда смотрела на него с неизменным презрением, ухмылялась совсем не так, как положено Светлой. Как будто он не видел! Глазами, конечно, он видеть не мог, но чувствовал ведь. Все чувствовал.

Как будто она одна — Истинная! А все они, братья и сестры, по крови, по отцу — низшие существа, подобные людям. И удивительно — остальные как будто молчаливо соглашались с этим. До поры до времени. Но как это было долго… Он один противостоял ей открыто. Хотел отомстить за уязвленное самолюбие. Хотел...