Мы из подводного космоса - [26]
А утром, по закону подлости, пришёл с моря Вадим. Он открыл дверь своим ключом. Увидел остатки ужина, разорённую кровать, растерзанную жену и ужас на лице Геннадия. Не говоря ни слова, он развернулся и ушел. Больше она его не видела. Она перестала для него существовать.
Трижды она приходила на причал, где стояла их лодка, вызывала Вадима, чтобы объяснить всё и попросить у него прощения. Он не пришёл. Она, наконец, поняла, что он её ненавидит!
Она сидит у окна, девятнадцатилетняя ленинградская девчонка, сидит и плачет, потому что Родина отобрала у неё в медовый месяц молодого мужа. Да, у неё не хватило сил ждать его. Его не было рядом больше трёх месяцев. Она была не готова к тем дикостям жизни, в которых она оказалась на Крайнем Севере. Она оступилась, но она хочет, чтобы её простили. Она любит Вадима, она хочет видеть его каждый день, а не раз в три месяца. Но он её ненавидит! И никогда не простит!
Девушка берёт ружьё, которое подарил Вадиму на свадьбу её отец. Заряжает его крупным зарядом. Упирается дулом прямо в сердце. Между крупповской сталью и девичьим сердцем всего три сантиметра живой истерзанной страданием ткани. "Прости меня, любимый мой". В сердце легко попасть, когда оно болит! Через три дня её хоронили. Вадим на похороны не пришёл. Когда ему сказали, что сегодня хоронят его жену, он резко оборвал говорившего: "У меня нет жены!"
Врач, проводивший вскрытие, констатировал, что молодая женщина была в положении.
Вадим умер через год, внезапно во сне от разрыва сердца. Лицо его было залито слезами. Поскольку лодка была в Атлантическом океане, далеко от Полярного, его похоронили по морскому обычаю в море. Ледяные волны сомкнулись и поглотили юношу.
Когда лодка погрузилась, младший штурман лейтенант Алексей Игольников, забившись между шпангоутами в своей каютке, чтобы никто не видел, впервые в жизни заплакал. На его глазах погибла молодая семья. Как жалко и как страшно умирать молодым… Какая хрупкая человеческая жизнь.
15. Любовь под северным сиянием
Море ревело, стонало, плакало. Огромные волны обрушивались на берег и, неся с собой гальку, с шелестом и шипением бросались к ногам. Они пугали своим грозным намерением, но быстро теряли силу и на исходе ласково пытались лизнуть красивые женские ноги в вечерних туфлях, как бы очарованные молодостью и смелостью женщины. Вода отступала, исчезая в прибрежном песке. Следующая волна снова бросалась с рёвом и рокотом, но и её усилия были тщетны. Женщина отрешённо смотрела на море. Она была вся в себе. Она страдала, в её груди была буря, не уступающая тому шторму, который обрушился на побережье Кольского полуострова. Сейчас шторм затихал, уходя на восток, на Урал и в Сибирь. Ветра уже не было, но океанская зыбь продолжала грозно и сурово накатываться на берег. Море обладает великой способностью лечить душевные раны. Перед могучей стихией человеческие беды и боли отступают, становятся не такими непреодолимыми, как казались вначале. Женщина отошла от воды, глубоко вздохнула. Она приняла решение, и ей стало легче: «Да, надо жить и выполнять свои обязанности»…
Всё началось, когда Елена Николаевна устроилась на работу в технический отдел береговой базы подводных лодок. Работа не сложная – выдавать со склада на подводные лодки вместо вышедших из строя детали и узлы механизмов, относящихся к электромеханической боевой части, БЧ-5, как называли матросы. Первое время она пугливо вздрагивала, когда ей приказывали принести шатун, форсунку, клапаны, уплотнительные кольца и другие, совершенно непонятные детали, но постепенно она стала разбираться в терминах и даже получать удовольствие от работы, от общения с людьми. Молодые офицеры-механики с интересом восприняли новую работницу. Ей были приятны их изучающие взгляды, они бодрили её, придавали смысл и желание хорошо выглядеть и следить за своим внешним видом. Особенно ей приглянулся её непосредственный начальник мичман Андрей Варганов. Ухоженный привлекательный мужчина. Чёрные волосы подчёркивали благородную бледность его лица. Военная форма сидела на нём безукоризненно, на груди сверкал ромбик об окончании института. Всегда аккуратно выбрит и подстрижен. Обычно спокоен, в разговоре нетороплив и вежлив. Он научил её работать, ненавязчиво объяснил все тонкости и сложности профессии, порекомендовал изучить флотские документы и освежить знания электротехники и физики. При общении с ним она ощущала лёгкий аромат хорошего одеколона, его голос обволакивал её. У неё кружилась голова. Она ловила себя на нескромных мыслях. Ей было стыдно, и она прекращала, пресекала всякую вольность, даже в мыслях.
Супружеская жизнь с мужем не доставляла ей большой радости. Вместе с подругами ходила она в своё время на танцевальные вечера в Военно-медицинскую академию. Когда все девчонки повыходили замуж за выпускников академии, она поняла, что может упустить свой шанс, и, долго не раздумывая, согласилась на брак с подвернувшимся кавалером. Муж получил назначение на Северный Флот, корабельным врачом на подводную лодку. Лодка надолго уходила в море, она страдала от безделья, работать было негде. Детей у них не было, что-то у мужа не ладилось. Он лечился, проводил какие-то процедуры, глотал таблетки. Елена Николаевна молча взирала на все его попытки и потихоньку вздыхала, уж очень невероятные вещи рассказывали знакомые женщины о наслаждениях в интимных отношениях.
