Мы истребляем людей (сборник, том 2) - [66]

— Значит, вы можете предсказывать будущее?

— Учитывая множество факторов, я могу вывести вероятностное заключительное уравнение — это да. Что же касается моего особого таланта... я не могу рассказать вам о нем. Я лишь могу намекнуть, что у любых технологий есть свои пределы, их нет только у человеческого разума. Мы слишком заигрались с технологиями — так, что чуть не уничтожили себя при помощи атомной энергии, потому что не знали, как еще использовать энергию деления ядра. Но человек создает оружие, чтобы использовать его... а потом пытается перековать меч в орало. Я — мутант. В конечном счете мы поймем, как пользоваться ядерной энергией, не подвергая себя опасности...

— Мы?

— Я всего лишь первый. Но в яслях сейчас есть и другие такие, как я. Пока еще незрелые. Но мои братья вырастут...

Фергюсон внезапно вспомнил о горилле.

— Я знаю, как нужно пользоваться разумом, — продолжал Лоусон. — Я первый человек в мире, который понял, как нужно это делать. Мне никогда не потребуется психиатр. Не думаю, что когда-нибудь я совершу ошибку, потому что я действительно способен мыслить бесстрастно, а кто еще когда-либо был способен на это? Именно в этом основа будущего — не в технологиях, которые люди неправильно используют, но в самих этих людях. Сейчас в яслях находится более восьмидесяти детей, у которых есть тот же особый фактор логики в мышлении. И это доминирующая мутация. Мы не хотим править миром и никогда не захотим. Только диктаторам нужна власть — тем, кто вешает ярлык «маленькие люди» на целые группы населения для сравнения с «большими людьми». В настоящее время моим заданием является просто обеспечить своих собратьев-мутантов пенсией по незрелости, в которой они так нуждаются. Я должен как-то обеспечить их деньгами. И я могу это сделать, я уже разработал кое-какие методы...

— А я вот собираюсь убить вас, — перебил его Фергюсон. — Я вас боюсь. Вы можете править всем миром.

— Правят безумцы, — покачал головой Лоусон. — А нормальные люди целенаправленно трудятся. Атомной энергетикой нужно управлять, это — первый шаг. Нужно чистое, нормальное мышление, чтобы научиться этому. А я — первый по-настоящему нормальный человек, когда-либо существовавший на Земле.

— Как та горилла, которую я вчера застрелил? — спросил Фергюсон. — Она была прекрасно приспособлена к своей окружающей среде. Она была злобная, раздражительная и не развивающаяся. У нее была своя территория, свой гарем, и больше ей ничего не было нужно. Не нужно ей было никакого прогресса. Вот это и есть ваша зрелость. Остановится прогресс — остановится весь мир. Вы тупиковая ветвь, Лоусон. А через минуту вы будете просто мертвы.

— Вы думаете, что можете убить меня?

— Не знаю. Наверное, нет, если вы супермен. Но я все же попытаюсь.

— А если промахнетесь?

— Тогда вы, наверное, убьете меня. Потому что, если вы этого не сделаете, то я не стану молчать. Я буду рассказывать о вас повсюду, и однажды вас просто линчуют. По крайней мере, я буду настаивать на этом. Потому что это единственное оружие, которое у меня есть против вас.

— Убивают животные, — медленно проговорил Лоусон. — Убивают люди. Но я не стану никого убивать.

— А я стану, — рявкнул Фергюсон, нажимая спусковой крючок.

И ничего не произошло.

Когда комната перестала крутиться у него перед глазами, он уже сидел в глубоком кресле, уставившись на валяющийся на полу пистолет, который лежал там, где он его бросил. В настоящий момент не имело значения, почему пистолет не выстрелил — почему пистолет отказался работать. Самого этого факта было достаточно.

Лоусон был нестерпимо добр. У Фергюсона было почему-то неопределенное ощущение, что он просто пошел принести ему что-нибудь выпить. И что-то опять творилось с его ощущением времени. Может, из-за того, что он недавно вернулся с Луны. И по неясной причине исчезло куда-то чувство, что нужно спешить.

Затем он заметил висевший на стене видеоэкран, и актуальность спешки пробудилась в нем с новой силой, хотя и в несколько ином направлении. Арчер. Арчер мог дать ему ответ. Если, конечно, Арчер все еще жив.

Затем Фергюсон оказался перед экраном, хотя и не помнил, как подошел к нему, ухватился за панель управления, чтобы устоять на ногах, и набрал знакомый номер офиса, где Арчер больше не работал. В ответ он получил ту же информацию, что и на Луне: офис Арчера закрыт и не оставлено никакого адреса для переадресации. Фергюсон попробовал связаться с домом Арчера — с тем же результатом, точнее, с отсутствием такового. Затем он набрал номер конторы Хирама Рива, политика, который являлся патроном Арчера, и только здесь он получил правильный номер.

— ZX 47-6859. Это личный номер, мистер Фергюсон. БСЛД, разумеется, сохранит его конфиденциальность?

Фергюсон пообещал и оборвал связь. Голос его слегка дрожал, когда он повторил номер ZX. Невероятно, но пухлое лицо Арчера ту же появилось на экране. Фергюсон столько раз представлял его себе мертвым, убитым всевозможными способами, что невольно протянул руку и попытался потрогать того на экране, чтобы убедиться, что Арчер жив. Разумеется, это было глупо. Кончики пальцев ощутили лишь холодное гладкое стекло, но Арчер невольно отпрянул и рассмеялся, инстинктивно подняв руку, чтобы защитить глаза от предполагаемого удара.