MW-04-05 - [7]

- Ты мне тут, дьявольское отродье, не бреши, сам дурак, а раз всяческие отвраты милы тебе как грех и грязь, вот и мазюки этих сумасшедших тебе нравятся. Если бы я их за придурков не принимал всех бы пинком в нору послал!

- А вот представь, Петя, что одна из таких картин у меня сейчас стоит.

- Ну и ладно, пускай все чертовское у чертей и стоит! Лучшего места для нее и быть не может!

- Так понимаешь, ты мне очень помог, Петенька, разрешить од ну штуку, за что тебе огромное спаси­бочки. Из благодарности стану я проклинать тебя с нынешнего дня только по нечетным дням, а не ежедневно, как делал до того. Бывай здоров, и хоть чуточку подучись в искусствах, хоть тупость и пристоит тебе, как рабу Господа твоего, но уж не настолько же.

- Пошел ты к черту, паршивец дьявольский, - отвечал на это рассерженный Петр, - и не морочь мне го­лову! Лучше бы фильтры свои исправил, а то дым котлов твоих мне райские врата совершенно закоптил.

- Петенька, эт-ты сердце мое радуешь...

- А не сделаешь, так мы на тебя такой ливень сошлем, что там и потонете, семя дьявольское, безобраз­ное!

- Только не надо кипятиться, шуток, что ли, не понимаешь, как и картин... Ладно, ладно, сейчас же прикажу фильтры на трубах подремонтировать.

Так вот они переговорили друг с другом вежливо и попрощались потом, как благовоспитанные духи делают, после чего Люцифер повернулся и так своим дьяволам сказал:

- Освобождаю я Бельбаала от вины его!

- Не может такого быть, Повелитель! - рыкнул Тегамот отчаянно, ибо стыдно было ему пред ареопагом дьявольским, что проиграл он процесс.

- Это же почему? - спросил у него Люцифер Великий.

Тут уже Тегамот сконфузился слегка, но уступать не желал и, несмотря на громы, из глаз Люциферо­вых на него метаемых, выявил:

- Если уж не за это, так за другие провинности его, в сто крат худшие, осудить его стоит! - Молчи! - за­выл Вельзевул, когти в тело свое впивая, что прямо сукровица брызнула.

- Это ты замолчи, Вельзевул, - присадил его Господин наш Люцифер, - а ты, Тегамот, говори, в чем это еще провинился Бельбаал?

- А учинил он, Повелитель, деяние, самому нашему существованию угрожающее! И продолжает творить так! Не хотел я об этом говорить, ибо считал, что за саму только картину эту осужден будет, и уже не сможет нашу работу портить. Но раз ты его в милосердии своем простил, придется выложить мне всю правду!

- Так говори же, и не мешкай. Что такое творит Бельбаал?

И Тегамот, глубоко воздуху в себя вобрав, изрек:

- Делает он все, чтобы люди не грешили!

- Чего ты сказал? - спросил его Люцифер, у которого при том глаза на лоб полезли.

- Правду я сказал, Повелитель. Давно уже так поступает он. Без позволения Твоего или Вельзевулова вторгся он в головы Моисея, Хаммурапи, Солона, Дракона и Юстиниана, и уже через них права и запреты устанавливая, как-то: запрет лгать, чужеложствовать, воровать, убивать, святотатствовать и другие, то, что люди кодексами называют, все одну цель имеющие - удерживать род людской от зла!

Услыхав это, расхохотался Люцифер Великий смехом таким громким, что заглушил стоны и отчаянные вопли мучимых, на что Вельзевул со слугами своими и другие дьяволы из свиты Сатанинской считали, будто над глупостью Вельзевулова сына он насмехается, и тоже вторили Ему, за исключением Вельзевула. Когда же утих смех тот, спросил Люцифер у Тегамота:

- А вот скажи мне, Тегамот, прежде чем Бельбаал сделал то, что сделал, люди меньше грешили, чем те­перь?

И отвечал ему Тегамот:

- Что сказать, Повелитель. Потом стали они грешить больше, и с той поры грешат все больше и больше, но и нет в том чуда, ведь все больше и больше плодится их на Земле.

На что Люцифер Громовладный так вот сказал:

- Вижу. Тегамот, что и у тебя ума не хватает. Бельбаал сделал то же самое, что и я, когда предложил Еве яблоко. Ведь приняла она его с такой благодарностью лишь потому, что это запрещено было. Да если бы чужеложество дозволено было, многие из тех, что ныне чужеложствуют, не коснулись бы женщины иной, кроме супруги своей. Да если бы разрешено было воровать, крали бы только самые бедные и самые богатые, а не все подряд, как делают это теперь. Если бы позволено было святотатствовать, кто бы грозил Богу, раз решающему это, да о нем просто позабыли бы, и не было бы греха. Воистину, Бельбаал, сын Вельзевулов - либо мудрец, либо дурак величайший, его, во всяком случае, благодарить вы должны, что держи те первенство среди других преисподен. - После чего обратился он к Бельбаалу: - Ты это нарочно делал, Бельбаал?

- Ты сказал, Повелитель, - отвечал скромно тот.

- Что же сейчас на Земле ты творишь?

- То же самое, Господин, что и раньше делал. Говорю устами тех, кто к законности. честности и мило­сердию род людской призывают, через тех, кого там моралистами зовут; еще же возбуждаю умы тех, кто за­коны и запреты устанавливают, и радуюсь, видя, как племя людское тем охотнее запреты эти нарушает, чем суровей законы становятся и более от греха отталкивающие, ибо такова натура человеческая.

Тогда заключил Люцифер Бельбаала, сына Вельзевулова, в объятия свои и так сказал: