Музыка жизни - [7]

Корни этой традиции начального музыкального образования идут от церкви — ведь раньше весь народ регулярно посещал службы и постоянно слышал там церковное пение. То есть с младенческих лет люди приобщались к хору, к пению, к музыке, и эти звуки входили в их сознание, в память естественным путем. И в том, что в обычных школах преподавалось пение, не было ничего сверхъестественного. Все это способствовало развитию песенности народа, от природы очень певучего, способствовало на очень ранних этапах выявлению талантов из огромной массы людей: где как не в хоре, не в процессе пения можно услышать ребенка, одаренного голосом, да и просто музыкального…

Но в силу исторических причин традиции подобного музыкального образования всего народа (я имею в виду посещение церковных служб) были основательно разрушены, да и в общеобразовательных школах уважительное отношение к предметам, направленным на полноценное эстетическое воспитание, стало ослабевать. А уж представить себе, что в теперешних общеобразовательных школах дети пишут музыкальные диктанты, — это просто из области фантастики…

Вспоминаю один эпизод из школьных лет моего сына Андрея. Когда он получил «тройку» по пе-нию(!), прекрасно успевая по другим предметам, учительница сказала ему: «Как же тебе не стыдно! Мама у тебя певица, а ты…» На что мой дорогой сын ответил: «Мама — женщина, ей легче». За этим ответом стояло, как мне кажется, его мнение, еще ребенка, о том, что пение более подходит, чтобы им занимались _f женщины, а не «важные» мужчины. И этот ответ отражал уже тогда наметившееся у работников просвещения несерьезное отношение к такого рода предметам. А ведь дети чутко все схватывают.

Вот и результаты этого. Что мы сейчас имеем? Телевизор, по которому «гоняют» ту музыку, которая кажется музыкой телевизионным начальникам? Они просто «подстраивают» ее под свой вкус (воспитанный в наших школах) и навязывают миллионам. Такое ощущение (да нет! уже убеждение!), что идет целенаправленное оболванивание народа при помощи трансляции по всем каналам одного и того же — нет, не музыки, а ее ритмического суррогата. Под эту «попсу» (слово-то какое идиотское, примитивное, но очень часто употребляемое теперь) хорошо плясать-дергаться, но не с утра же до вечера — надо когда-то и поработать. «Душа обязана трудиться», — замечательно сказал поэт. И именно классика заставляет душу трудиться, воспитывает и просвещает ее, точнее, просветляет.

Невольно приходят на память строки Пушкина из его «Моцарта и Сальери»:

Из наслаждений жизни

Одной любви музы́ка уступает,

Но и любовь — мелодия.

Мелодия! Где ее отыщешь в этом шумовом потоке, льющемся в эфире?

Мне приходится ездить по миру, и я отмечаю, как во многих странах распределены программы телеканалов — в соответствии со склонностями, интересами и вкусами телезрителей и слушателей. Одни каналы передают эту самую, современную музыку — для тех, кто слушает ее; по другим каналам идет другая музыка — для людей с другими вкусами и другим уровнем эстетического развития; третьи передают спортивные программы и так далее… Разумно? Бесспорно! У нас же я не вижу дифференцированного подхода в работе музыкального вещания: по всем каналам на людей обрушивается оглушающее их однообразие не самого лучшего свойства.

Поражает и огорчает еще одно обстоятельство: на концертах с подобного рода музыкальным содержанием среди зрителей появляются руководители достаточно высокого ранга, и им это не кажется неприличным. В других странах, которые мы так любим называть «цивилизованными» (словно нам, стране великой культуры, великой музыки, кто-то мешает тоже быть цивилизованными), их руководители, вся элита ходят туда, где исполняют «большую» музыку, классическую: в оперные театры, на симфонические концерты, то есть слушают серьезные произведения. Это же самохарактеристика! Ведь неспроста во всех крупных театрах и концертных залах издавна существовали царские, теперь правительственные, ложи. Посещать театры и концерты высокого художественного уровня было своего рода потребностью и выражением понимания и уважения к «большому» искусству. А уж поддерживать его входило не просто в число добродетелей — это было продуманной государственной необходимостью. Продуманной! Государственной! Сейчас как-то мало задумываются над этой «продуманностью» (прошу прощения за каламбур).

Вот и ходят большие мастера, которыми всегда была богата наша культура, с протянутой рукой, отнимая время — нет, не у чиновников — у себя, у своего искусства, вместо того, чтобы делать то, к чему они призваны своим талантом. Но им ничего другого и не остается. А в результате обедненным оказывается слушатель, зритель — весь народ. И получается, что в основной своей массе у нас мало кто по-настоящему знает и любит классическое искусство, классическую музыку. Даже свои национальные песни почти не поют в быту — забывают народные музыкальные корни…

Среди звуковых впечатлений детства запомнился необычный тогда для меня музыкальный инструмент фонола, который был у соседей. Фонола особенно нравилась мне тем, что «играла» сама: вращались валики и звучала прекрасная музыка. Как я тогда завидовала мальчику-соседу Алеше, что у них есть такой инструмент, на котором не надо нажимать на клавиши (только ногами на педали), и музыка получается сама собой! В то время я уже начала заниматься в музыкальной школе по классу рояля и иногда ленилась: мне так хотелось, чтобы из нашего рояля можно было извлекать звуки без усилий.