Музыка снежных вершин. Истории и песни тибетского йогина Миларепы - [5]

Посланников владыки смерти.

С каждым уходящим днем, месяцем и годом

Он неуклонно крадет вашу жизненную силу.

Не лучше ли надежно спрятать ее

В бессмертном, изначальном Ясном свете ума?

На границе сансары и нирваны

В хрупком доме ума пребывает

Заветная драгоценность заслуги, исполняющая желания.

Посланники прошлых ошибок,

Ведомые десятью неблагими деяниями,

Разбойники – пять ядовитых мешающих чувств —

Неизменно разворовывают ваше богатство заслуги.

Не лучше ли как следует укрыть его

В кладовой мудрости двух накоплений, доведенных до совершенства?

На границе мирского и высшего знания

Лежит крохотное семя истинной

природы.

Посланники неведения —

Бесовские разбойники веры в отдельное существование явлений,

Направляемые бурным потоком негативных мыслей,

Стремятся похитить семя истинной природы,

Пока вы связаны представлениями о «я».

Не лучше ли бережно спрятать его

В мудрости-осознавании естественного ума?

Недвижимый язык за сомкнутыми устами —

Это мое [молчаливое] наставление.

Если ты понял его, оно – бесценный клад;

Если нет, оно – заноза, колющая ухо.

Эти строки, сложенные в моем скромном уме,

Выражают помысел Победителей времени.

Испейте их мелодию, почтенные покровители.

Молюсь о том, чтобы вам посчастливилось следовать Дхарме

И делать добро.

Помните: все составное подобно звездам,

Помутнению глаза, миражу и росе,

Пузырькам на воде, сновидениям,

Молнии, туманам и облакам.

* * *

Один старик сказал: «Потрясающе! Откуда ты?» Он задал еще много вопросов, а после того, как Мила ответил на них, воскликнул: «Джецюн Миларепа и его ученик! Я не узнал вас!»

Старик поклонился, обошел вокруг них и поднес йогурт и тормы.

Мила произнес: «Я ценю твое подношение еды для йогинов, но мне даже не в чем хранить эти тормы. Оставь их себе». На это старик ответил: «Если не можешь взять подношения с собой, пожалуйста, останься на три дня, дай нам возможность услужить тебе».

Уступая этим просьбам, Мила согласился побыть в селении несколько дней. Он дал поучения Дхармы и посвящение в практику шестислоговой мантры «Мани». Собираясь уходить, он одарил всех таким благословением:

Ламы и личные Йидамы,

Будды и Бодхисаттвы десяти направлений,

Помните обо мне и моих покровителях.

Покровители и достойное собрание,

Благодаря силе вашего услужения

Этим двум нищим йогинам

Пусть в вашей местности процветает Дхарма.

Пусть исполнятся пожелания Будд.

Пусть вы всегда будете жить

Рядом с носителями Учения.

Пусть крепнет сообщество практикующих.

Пусть на эту землю снизойдет счастье и блаженство,

Все препятствия исчезнут,

И все способствует духовной практике.

Пусть вы, покровители, полностью очистите

Омрачения прошлых дурных поступков,

Доведете до совершенства заслугу и мудрость

И обретете состояние Победоносного.

Наслаждайтесь благими деяниями,

Не тронутыми случайным злом,

И в конце концов вы придете

К наивысшему состоянию Будды,

Вершине совершенной мудрости.

Пусть ваши тела наслаждаются счастьем пустотности формы,

Речь – счастьем пустотности звука,

А ум – счастьем пустотности Ясного света.

Пусть вам посчастливится повторять мантру

«Мани».

Когда вы полностью освоите фазу завершения,

А в фазе развития, дающей пять видов мудрости,

Естественными станут три вида действий, —

Пусть снизойдет на вас счастье

Авалокитешвары.

Недружелюбные пастухи

Продолжая странствие, Мила и Речунгпа оказались в живописной широкой долине, где меж травянистых лугов текла река. Мила сказал: «Речунгпа, давай остановимся здесь на день». Так они и сделали. На следующее утро, когда они сидели на солнце и наслаждались теплом, в долину спустилась группа кочевников. Приблизившись, пастухи стали разбивать лагерь, и один из шатров оказался совсем рядом с йогинами. Натягивая полотно, пастухи окликнули Милу и Речунгпу: «Пособите нам, отшельники!»

Мила ответил: «Я никогда не занимаюсь мирским трудом».

«А разве есть и пить – это не мирской труд? – возразил пастух. – Или ты еще и не ешь?»

«Я не ем, как едите вы», – спокойно ответил Мила.

«Ты врешь! – вскричал пастух. – Ну ладно. Как же ты в таком случае ешь?»

В ответ Мила спел такую песню:

Молю великого переводчика Марпу —

Прославленного выходца из Лходрага,

Драгоценного «отца», истинного Ламу:

Даруй мне благословение.

Я, тибетский йогин-репа,

Подношу эти наставления из подлинного естественного состояния.

На обширном лугу сознания всеобщей основы

Я разбиваю шатер неизменной реальности.

Устанавливаю прочный столб доверия,

Привязываю веревки Просветленного настроя,

Возвожу боковые опоры искусных средств и мудрости,

Вгоняю колья неуклонного пути

И поднимаю знамя Махамудры.

В этом шатре реальности

На подушках Четырех неизмеримых,

Погрузившись в созерцание, сижу я, превосходный йогин.

Я задернул шторы неизменного Ясного света

И обнял невесту ясной фазы развития,

Спрятав приданое глубокой фазы завершения.

Так был зачат ребенок Ясного света осознавания.

Я пускаю в оборот семь сокровищ Благородного

И присматриваю за пасущимися стадами сочувствия и пустоты;

Меня сопровождают слуги – десять благих действий.

Я питаюсь чистой сосредоточенностью,

Приготовленной на печи глубинного пути искусных средств,

И пью из струящегося потока Просветления.

Вместо одежд я ношу блаженство внутреннего тепла