Музыка дождя - [8]

Сенатор долго смотрел на сына, а затем произнес:

– Ты хороший парень, Шеп. Ты поступаешь правильно, и я очень уважаю тебя за это решение. Ты, конечно, понимаешь, что Эмили может не очень обрадоваться, увидев тебя.

Шеп кивнул, но прежде, чем он успел что-то ответить, в комнату вернулась Маргарет.

– Мне следовало стать детективом, – сказала она, садясь в кресло, обитое серым велюром. – Я позвонила врачу Эмили и поговорила с медсестрой. Я сказала ей, что представляю одну из фирм, для которой рисует модели Эмили, и мы хотим сделать ей подарок – нанять бесплатную домработницу на первый месяц ее пребывания дома после больницы. И я попросила ее сообщить мне предполагаемую дату родов Эмили. И, конечно же, взяла с нее слово, что она ничего не скажет Эмили – ведь это сюрприз. Девушка пришла в полный восторг и тут же достала карту Эмили.

Шеп вскочил на ноги.

– Подожди, мама, не говори больше ничего. Я все равно еду туда и буду с Эмили, независимо от того, что сказала тебе медсестра.

– Господи, – гордо произнесла Маргарет. – Я воспитала превосходного сына.

Увидев недоумевающее лицо мужа, она улыбнулась.

– Кстати, я слышала ваш разговор из-за двери.

– Кто же, интересно, воспитывал тебя? – спросил сенатор.

– Микки Спилейн, – сказала Маргарет. – Что ж, Шеп, раз тебе это все равно, я не стану говорить, когда должен родиться ребенок. – Продолжая сиять, Маргарет обернулась к мужу. – Шеперд, мы с тобой станем бабушкой и дедушкой через две недели – плюс-минус пару дней. Первый ребенок всегда непредсказуем.

– Замечательно. – Лицо сенатора тоже расплылось в улыбке.

– Что?

Маргарет встала и, подойдя к сыну, взяла в ладони его лицо.

– Этот ребенок твой. Ты станешь отцом, и я в восторге от твоих намерений. Понимаю, что вмешиваюсь не в свое дело, но вам с Эмили итак предстоит преодолеть много проблем. Так что сомнения по поводу того, кто отец ребенка, тебе ни к чему. Эмили была свободна поступать со своей жизнью, как ей понравится. Это ее дело – если она вступила бы в связь с другим мужчиной, но тебе было бы больно узнать это. А теперь ты должен быть решительным вдвойне. Ты борешься за свою жену и своего ребенка. В надежде на то, что у вас троих есть общее будущее.

– Ты очень мудрая женщина, мама, – сказал Шеп.

Опустив руки, Маргарет улыбнулась сыну.

– Тебе потребуется терпение, чтобы снова завоевать любовь Эмили. А терпение никогда не было одной из твоих добродетелей.

– Понимаю. Больше всего мне хочется сейчас ворваться в дом Эмили, взять ее на руки, отнести в мэрию и жениться на ней снова, прежде чем родится ребенок.

– Ну и ну! – покачал головой сенатор.

– Не беспокойся, отец, я не настолько наивен. Я был дураком, считая, что могу продолжать прежний образ жизни, женившись на Эмили. Я не шел ни на какие уступки, ни на какие компромиссы, просто ожидал, что Эмили привыкнет, примет мой образ жизни таким, как есть. Что ж, я потерял жену из-за своей собственной глупости. И не намерен снова повторять свои ошибки.

– И я тоже виновата, – сказала Маргарет. – Я просто считала само собой разумеющимся, что Эмили захочет заниматься делами благотворительного комитета, помогать мне устраивать приемы и балы. А когда она предпочла делать свою карьеру, осудила ее, считая, что она ведет себя не подобающим для женщины из семьи Темплтон образом. Надеюсь, она сможет простить меня.

– Мы – это второй вопрос, Маргарет, – сказал сенатор. – Главная работа предстоит Шепу. И перед ним стоит очень трудная задача.

Шеп провел рукой по затылку.

– Да, папа, ты прав. Я должен действовать медленно и терпеливо. Я должен заново завоевать ее доверие. – Он прошелся по комнате. – Позвоню в авиакомпанию, узнаю, когда можно вылететь в Калифорнию.

Остановившись, Шеп повернулся к отцу.

– Спасибо за все, что ты сделал, чтобы найти Эмили.

Сенатор Темплтон кивнул, глядя вслед выходящему из комнаты сыну.

– Счастливого пути, сынок, – тихо произнес он.

– Помоги тебе Бог! – Маргарет крепко сжала руку мужа.

Эмили сидела на краешке дивана с телефонной трубкой в руке и, разговаривая, не сводила глаз с языков пламени.

– Все хорошо, Клер. Доктор сказал, что у нас с малышом все в порядке. Мне осталось ждать еще две недели. Конечно, все может произойти чуть раньше или чуть позже.

– Ну спасибо, успокоила, – сказала Клер. – Я бы предпочла знать точный день и час, чтобы быть с тобой рядом. Мне сорок два года – я не переживу подобного стресса.

– Если все-таки переживешь рождение этого малыша, то будешь ему превосходной крестной матерью, – сказала Эмили.

– Можешь даже не сомневаться. Самой лучшей крестной на свете. – Последовала пауза. – Эмили, ты уверена, что с тобой все в порядке? Я знаю, что физически – да. Ты толстая и круглая. Но морально? Наверное, сообщение о том, что Шеп жив, вызвало у тебя шок.

– Да, это так, – тихо произнесла Эмили. – Но теперь я успокоилась. Я благодарна Богу, что его не убили, но мы с ним разведены. Нам просто нужны от жизни разные вещи. Поверь мне. У меня нет никаких фантазий по поводу воссоединения с ним.

– А как насчет малыша? Ведь это его ребенок.

Эмили вздохнула.

– Я знаю. Когда ребенок родится и я снова буду на ногах, надо будет связаться с Шепом или, может быть, лучше с его адвокатом, чтобы узнать, захочет ли Шеп навещать ребенка. Даже не знаю, что он скажет на это. За три года брака я много раз заводила речь о ребенке, но Шеп всегда говорил, что еще не готов взять на себя такую ответственность. Он постоянно путешествует, да и живем мы теперь в разных концах страны, так что не думаю, что у него будет время часто навещать ребенка. Это моя малышка, Клер, и я собираюсь растить ее одна.