Мужчина в полный рост - [18]

От Пипкаса не укрылось, что тонкие серпики под мышками магната выросли в добрые половинки лун.

Тонко сработано! И тем не менее ни одна деталь не была задумана с той лишь целью, чтобы унизить засранца, наказать его за грехи. К чему все это? Главное — заставить неплательщика вернуть сотни миллионов долларов. Нет, это — «учебка для новобранцев», как выражался Хэрри Зейл. Главной же задачей учебки, как и лагеря для новобранцев морской пехоты на Пэррис-Айленд, штат Южная Каролина — а Хэрри во время вьетнамской войны служил морским пехотинцем, — было создание определенного психологического настроя. Идея заключалась в том, чтобы избавить новобранца от его старых привычек, любви к всевозможным удобствам и привязанности к дому, превратив в нового человека — морского пехотинца армии США. Взять, к примеру, типичного засранца… Это же член правления, он прибывает на проработку с очень дурными привычками, у него полно любимых побрякушек, он будто обвешан регалиями царственной особы, покрыт слоем жирка, а его самомнению мог бы позавидовать сам Людовик XIV. В Японии таких называют словом «тайкун» — «великий правитель»; может, сравнение и избитое, но вполне применимое к типичному члену правления американской корпорации конца двадцатого века. Этого человека окружает свита, послушная малейшему его движению или взгляду. Они избавляют его от повседневных забот, даже самых пустяковых. Типичному засранцу вроде Крокера не с руки выстаивать очередь в аэропорту, проходить через металлоискатель или отвечать на вопросы какого-то клерка за стойкой, если, конечно, это не стойка перед трапом «Конкорда». Типичный засранец передвигается исключительно на частных самолетах, частных лифтах, останавливается в люксах, закатывает лукулловы пиры, проводит выходные на площадках для гольфа, на горнолыжных курортах, на ранчо или устраивает вечеринки с красотками, что называется, «имеет девок на Карибах» — излюбленная фразочка Хэрри. Потаскун вроде Чарли Крокера отправляется по бабам не иначе как на корпоративном самолете и наводняет свой штат милашками вроде тех, что сидят сейчас рядом с ним. И его разглагольствования о своем босяцком происхождении попросту нелепы.

Пипкас вынужден был признать, что «ГранПланнерсБанк» с самого начала избрал неверную стратегию. В погоне за «большими продажами» клерки вроде Сикамора стремились удовлетворить любой каприз «великого правителя». В ресторане «ГранПланнерсКлуба» на пятидесятом этаже банка Крокер не ограничивал себя в выборе блюд, а количества съеденного в «Риц Карлтоне», что в Бакхеде, вполне хватило бы на целый год безбедной жизни голодающей Эфиопии. В свою очередь кэп Чарли, соображавший что к чему, тоже не обделял благодетелей вниманием. Настоящий, или «первостатейный», клерк поддерживал с крупным заемщиком личные контакты. Так что когда Крокер звонил Сикамору и говорил, что есть лишнее приглашение на турнир по гольфу в Огасте, Сикамор мчался туда, оставляя умирающей в Пидмонтской клинике матери номер телефона, по которому та могла позвонить, если вдруг почувствует, что вот-вот покинет эту юдоль смертных грехов. В те благословенные дни Крокера встречали в фойе банка и тут же препровождали на сорок девятый этаж, прямиком к президенту, в приемной которого лежал огромный, размером с теннисный корт, ковер ручного плетения за двести семьдесят тысяч. Крокер садился за стол из красного дерева, отделанный ценными породами древесины; вокруг были стены, обитые панелями из орехового дерева, ковры все той же ручной работы, белый потолок со встроенными светильниками, направленными на картины, загадочные изображения на которых свидетельствовали о запредельной стоимости произведений искусства… Крокер лакомился блюдами от шеф-повара банка, смаковал новоорлеанский кофе из тонкостенного фарфора с логотипом «ГранПланнерсБанка» — стилизованным фениксом с распростертыми крыльями — а за стеклянными, во всю стену окнами, всегда искусно задрапированными от слепящего солнца, лежала Атланта, с новыми небоскребами из стекла, похожая на Изумрудный город из детской сказки. Всем своим видом она как бы говорила: «Это все твое, Чарли».

Было в отношениях засранцев с банком и кое-что еще… о чем Пипкас ни с кем из сослуживцев не говорил, хотя не сомневался, что многие и сами об этом догадываются. Среди тех, кто не имел отношения к банковскому делу, бытовало мнение — а Пипкас прекрасно знал это, знал еще со времен учебы в Гарвардском бизнес-колледже, — что в американском бизнесе заняты мужчины двух типов. Настоящие мужчины, мужчины-самцы, занимаются банковскими инвестициями, хеджевыми фондами, скупкой и продажей ценных бумаг, сделками с недвижимостью и другими видами деятельности, которыми пристало заниматься элитной верхушке банковского бизнеса. Они игроки, дельцы, трейдеры, рисковые парни — словом, они — чарли крокеры мира сего. Однако есть и пассивные особи, занятые в коммерческих банках, где только и забот, что ссужать клиентов деньгами, а потом сидеть и пожинать проценты. В Гарварде наименее популярной после банка была только работа в какой-нибудь скучной, надежной, консервативной и непотопляемой компании вроде «Отис Элевейтер», где требовался лишь управляющий. Чарли крокеры не сомневались — если их и припрут к стенке, они всегда смогут надавить на слабаков вроде Рэймонда Пипкаса. Пользуясь своей сокрушительной способностью подавлять, умением обвести вокруг пальца и повышенным уровнем тестостерона, они всегда смогут развернуть тех в нужном направлении — реструктуризации ли, рефинансирования или же просто долгого ящика.