Мужчина не по карману - [7]

Гарик победоносно откинулся на стуле, гордый тем, что так меня раскусил. А мне того и надо было. Расхожее мнение, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, слишком однобоко. Помимо подкормки, нужно постоянно показывать мужчине, будто ты глупее его. И тогда, «раскусив» твои намерения, он будет горд собственной прозорливостью, а потому добр. Вот тут-то и нужно действовать. Недолго думая, я вкратце рассказала ему о своем деле.

— Фантастика! — удивился Гарик неожиданному совпадению. — Значит, мы с тобой над одним преступлением работаем? Это дело нужно сбрызнуть.

Он хитро прищурился, оценивая то ли свою новоиспеченную конкурентку, то ли старую свою мечту по поводу меня, и вылил остатки шампанского в фужеры. Пена попробовала дезертировать на скатерть, но сил ей не хватило, и она медленно стала оседать, недовольно побрызгивая. Я нетерпеливо пробежала пальцами по столу, изобразив нечто напоминающее азбуку Морзе. Гарик все понял. Он глубоко вздохнул, поняв, что покой ему только снится, и стал рассказывать.

Кое-что мне уже было известно, но я услышала и совершенно новую информацию. Так, я узнала, что смерть Шадрухиной наступила в промежутке между девятью и десятью часами вечера. Датский как раз успевал к ней после посещения квартиры Хрусталева. Но успевал только в том случае, если поехал сразу же к ней, квартирка-то на другом конце города. Отпечатки пальцев там только его, поэтому маловероятно, что с ним еще кто-то был в квартире. Да и орудие убийства — складной нож — оказалось в кармане Датского. Опять же с его пальцами. Так что сомнения по поводу его вины, по-видимому, только у матери обвиняемого да у меня. Утром мертвую Шадрухину и мертвецки пьяного Датского нашел муж убитой. Он же и сообщил в милицию. Говорит, вернулся из командировки и наткнулся на такой сюрприз. С мотивом преступления у ментов напряженка: совершенно непонятно, зачем Датскому понадобилось убивать совершенно незнакомую женщину.

— А ты что раскопала по этому делу? — в завершение своего рассказа спросил Гарик.

Говорить о своей версии не хотелось: не люблю делиться информацией в процессе работы. Вот после того, как раскрою дело, тогда пожалуйста, все, что хотите, а сейчас…

Телефонный звонок избавил меня от необходимости лгать и выкручиваться. Судя по времени, это должна была быть дорогая моя подружка Ленка-француженка.

— Да? Понятно. Сейчас еду, — сказала я трубке и повернулась к Папазяну: — Ну вот, я тебя предупреждала: мне действительно придется ехать к больной подруге. Это она звонила.

Гарик, уже догадываясь, что последует за звонком, смотрел на меня глазами побитой собаки и машинально гонял вилкой по тарелке последний пельмень. Я безнадежно пожала плечами.

— Понял, понял, — сказал Папазян, нехотя вставая из-за стола, — родимый дом меня заждался.

Глава 3

Утро оказалось пакостным. Не потому, что погода подвела, а просто мне тяжело было поднять голову с подушки. Хотелось никогда не просыпаться, чтобы не чувствовать этой тяжести в голове. Словно она превратилась в железную наковальню, и моих женских сил никак не хватало, чтобы такой огромный груз носить на плечах.

За окном, радуясь совсем уже весеннему солнцу, весело чирикали воробьи, и их голоса набатом отзывались в моем мозгу. Вчера мы с Ленкой засиделись в кафе допоздна, чего, как я теперь видела, делать не следовало. Но я заставила себя встать и приготовила кофе. И здесь бразильское чудо пришло на выручку: мне стало лучше — и вернулось простое желание жить, а вместе с ним и желание работать. Чуть прохладные струи душа окончательно привели меня в себя.

Прежде чем начать обдумывать действия на предстоящий день, я позволила себе еще немного расслабиться и отодвинуть во времени этот момент. Мои магические помощники из мешочка в мгновение ока оказались в руках, и я бросила двенадцатигранники на стол. Может, от плохого самочувствия, может, еще по какой причине, но ладонь у меня дрогнула, и одна из костей, прокатившись по всей длине стола, спрыгнула на пол, спрятавшись под диван.

Вот это здорово! Как же я буду смотреть ее цифровое значение? Переворачивать-то кости нельзя! Вся надежда на то, что удастся подтолкнуть и выкатить косточку. Но для начала надо ее найти. Я опустилась на колени и заглянула под диван: ничего не видно. А если попробовать с фонариком?

Вскочив с колен и попутно бросив крепкое словцо в адрес диванов, неправильно расставленных по квартире, я прошла в коридор и открыла нишу, где, кроме нужных вещей, пылился, ожидая своего звездного часа, и разный хлам, который выбрасывать пока было жалко. Если память мне не изменяла, фонарик должен был находиться где-то в районе второй полки сверху. Я пошарила по ней рукой и наткнулась на масленку с машинным маслом. Неприятный запах от ладони вызывал ощущение тошноты. Пришлось пойти как следует помыть руки.

Наконец фонарик был найден. Приняв позу верующего фаната, отвешивающего поклоны перед иконой, каковую заменял мне в данный момент диван, я посветила. На мое удивление, залежи пыли были не столь уж доисторическими, как я того ожидала. Но искомый двенадцатигранник, естественно, лежал у самой стены. На всякий случай я все же попробовала дотянуться до него, но безуспешно: диван довольно низко сидел на маленьких ножках. Оставался один выход.