Музей. Архитектурная история - [10]
XVIII век также сформировал общество, общественное мнение и идеологию, что в аспекте художественной культуры принципиально изменило отношения «искусство-зритель» и вслед за этим – утверждение, что каждый может иметь право высказать свое мнение о произведении искусства. По мнению Татьяны Калугиной, «решающим фактором художественного процесса становится общественное мнение, а не суждение знатока-коллекционера или хранителя академической доктрины. Это общественное мнение, на фоне широкой демократизации культурного потребления, выдвинуло требование сделать частные коллекции всеобщим достоянием»[42]. Собрания, служившие прежде удовольствию и наставлению немногих, становятся доступными для всех. А это означает, что для размещения коллекций больше не подходят инкрустированные кабинеты, тесные студиоло или кунсткамеры, неудобны также и личные покои владельцев собраний. Так появляется необходимость в постройке отдельных зданий.
Определившее функциональные особенности музея на ближайшие два века сциентистское отношение к прошлому подразумевает несколько аспектов: прежде всего, это ориентация на фактичность, когда прошлое (история) предстает не в качестве мифа или нарратива, а как последовательность сопряженных событий и персонажей. Далее – критическое отношение к прошлому, отсутствие идеализации, свойственной Возрождению. Абсолютизация античной традиции, избирательность и иерархия в отношении к наследию воспринимаются в XVIII в. как анахронизм. Прошлое начинает осмысляться в современных категориях, а значит, подвергаться проверке и оценке. Наконец, систематичность, которая выражается в выстраивании объяснительных схем к прошлому, задает необходимую связность и логичность исторического и культурного контекстов. Наряду с философским подходом к проблемам искусства постепенно утверждаются исследовательские методы его изучения – систематическое рассмотрение источников, подписей, надписей, атрибуций, истории бытования произведения и т. д. Искусство интегрируется теперь в общественное сознание через науку об искусстве.
Таким образом были заложены теоретические основы «музейного бума», произошедшего в Европе и России в XIX в. Однако практическому массовому строительству музейных зданий предшествовала активная теоретическая деятельность, проходившая в основном в рамках конкурсов различных академий на создание проектов музеев.
Одним из первых проект музейного здания предложил в 1704 г. немецкий архитектор и математик Леонхард Кристоф Штурм. В его работе воплотилась одна из главных экспозиционных новаций XVIII в. – тенденция к раздельному показу разных типов предметов. В кунсткамерах или кабинетах редкостей XVI и XVII вв. рядом размещались не только живопись и скульптура, но и естественно-научные объекты, различные камни, кораллы и др. Эпоха Просвещения привнесла специализацию, и проект Л. К. Штурма уже предполагал отдельные помещения для всех типов коллекций. Однако приоритет все еще отдается антикам – для них отводились пять больших залов в левом крыле первого этажа, правое крыло занимала экспозиция камей, монет, драгоценных камней и металлов, для живописи, графики и скульптуры предназначалось небольшое помещение на верхнем этаже[43].
Парижская Академия архитектуры несколько раз проводила конкурсы на проектирование музейных зданий. В 1753 г. был объявлен конкурс на проект галереи, пристройки к дворцу. Первую премию получила барочная постройка Луи-Франсуа Труара с центральной ротондой с кессонным куполом, длинным рядом колонн без каких-либо выступов в антаблементе и со сводчатыми галереями справа и слева от ротонды[44]. В 1754 г. состоялся конкурс, темой которого стал «Салон искусств». Приз получил Жан-Рене Бийодель, центром его композиции была ротонда с шестью нишами внутри, от нее отходили три галереи, промежутки между которыми были заполнены встроенными колоннами[45].
Задание для конкурса 1778–1779 гг. состояло уже в проектировании музея с обособленными помещениями для художественных и естественно-научных собраний, а также для графики, с отдельным нумизматическим кабинетом и библиотекой. В результате было вручено две первых премии – Ги де Жизору и Жан-Франсуа Деланнуа. Оба архитектора предлагали квадратное здание с четырьмя внутренними дворами, крылья, которые они образовывали, имели форму греческого креста. Фасады не предполагали наличия окон, однако были предусмотрены портик с многочисленными колоннами и дополнительные колоннады. Помещения имели преимущественно сводчатые потолки
