Музеи смерти. Парижские и московские кладбища - [57]

Шрифт
Интервал
(ил. 15). На каменный крест эмигрировавшего в 1972 году правозащитника и ученого Дмитрия Панина>[466] (с. 1987) наложен скульптурный лик Христа, под которым находится овальная фотография Панина и его жены.

Ил. 16. Сергей Лифарь. Черное надгробие в стиле часовни


Многочисленные каменные кресты на Сент-Женевьев-де-Буа тоже стилистически варьировались. Например, крест на могиле балерины Антонины (Нины) Нестеровской (с. 1950) обведен кружевным орнаментом; там же похоронен ее муж, Гавриил Константинович Романов (с. 1955), правнук Николая I и сын поэта К. Р. (К. К. Романова). Как и другие титулованные эмигранты, они открыли в Париже ателье моды («Бери»).

На Сент-Женевьев-де-Буа похоронены многие артисты балета, среди прочих Сергей (Серж) Лифарь (с. 1986), хореограф и солист «Ballets russes» Дягилева в 1920‐х годах, а также его любовник>[467] (ил. 16). Надгробие Лифаря напоминает о стиле русской часовни с куполом, но, в отличие от канонического образа, камень черный. Белое надгробие на могиле Ольги Преображенской, прима-балерины Императорского балета в Петербурге, тоже отчасти следует этому стилю, но на нем нет купола. Там же лежит знаменитая балерина Матильда Кшесинская (с. 1971), любовница Николая II до его вступления на престол. Замуж она вышла за кузена Николая, Андрея Владимировича Романова, и похоронена в его могиле. Мода на балерин в доме Романовых приводила к морганатическим бракам, как и в случае Нестеровской и князя Гавриила. Там же похоронены дочь сестры Николая II Ксении – Ирина (с. 1983) и ее муж Феликс Юсупов (с. 1967); на их могиле стоит ничем не примечательный каменный крест. Юсуповым принадлежал самый известный в Париже русский дом моды «IRFÉ» (по первым двум буквам их имен), что было вполне в духе двадцатых – когда процветала мода на все русское, особенно на русскую аристократию. В этом доме моды работали многие эмигранты, включая брата Ирины и его жену>[468]. Юсуповы преуспевали, но к концу 1930‐х их финансовое положение значительно ухудшилось>[469].

* * *

Еще четыре необычных надгробия на Сент-Женевьев-де-Буа.

У театрального режиссера и теоретика Николая Евреинова (с. 1953) стоит его портрет в бронзовом рельефном медальоне, водруженный на узкий двухмерный чугунный постамент с узором, напоминающим кладбищенскую решетку>[470] (ил. 17). Портрет изготовила скульптор Клеопатра (Клео) Беклемишева>[471]. Примечательно, что помимо фотографий на кладбище редко встречаются портретные изображения усопших или их скульптурные бюсты>[472]. Памятник на могиле писателя Корсака (псевдоним Вениамина Завадского, с. 1944) необычен тем, что это копия конкретной сельской колокольни в Псковском районе (ил. 18). Корсак был автором романов о Гражданской войне и эмиграции, предназначенных для широкого русского читателя>[473]. На стене под окнами выгравирована не только стандартная информация о Завадском, но и названия всех его произведений. В создании памятника по проекту его жены опять-таки участвовал Бенуа.

Ил. 17. Николай Евреинов. Портретный медальон на чугунном постаменте (Клео Беклемишева)

Ил. 18. Вениамин Завадский/Корсак. Надгробие в виде колокольни (Н. Добровольская-Завадская и А. Бенуа)


На Сент-Женевьев-де-Буа похоронен авангардист Антуан (Натан) Певзнер (с. 1962), брат Наума Габо (ил. 19); оба были конструктивистами, затем стали известными кинетическими скульпторами объектов, изображающих движение (время) в пространстве>[474]. Певзнер был евреем, но исповедовал православие; на его могиле стоит большой православный крест, который здесь не виден, а рядом с ним – его абстрактная кинетическая скульптура «Последний полет».

Ил. 19. Антуан/Натан Певзнер. «Последний полет» (А. Певзнер)


Самый известный необычный памятник установлен на могиле кинорежиссера Андрея Тарковского (с. 1986), эмигранта брежневской эпохи. Надгробие в виде каменной глыбы с крестом (ил. 20), символизирующее Голгофу>[475], воздвигли только в 1994 году>[476]; на его открытии были зачитаны письма Ельцина и Горбачева. Крест, нарисованный в свое время Тарковским, стоит сбоку, а семь ступеней – по числу фильмов и, видимо, означающие голгофу Тарковского – ведут к верхней точке; расположенная слева эпитафия гласит>[477]: «Человеку, который увидел ангела». В моем восприятии асимметричная композиция памятника по эскизу Ларисы Тарковской отличается некоторой дисгармонией>[478], но она и создает необычность.

После смерти Тарковского положили в могилу никому не известного казацкого есаула Владимира Григорьева. Отпевание проходило в парижском соборе Святого Александра Невского, на паперти Мстислав Ростропович играл «Сарабанду» Баха, народ толпился в церкви и во дворе. Среди многих других на похоронах присутствовали певица Галина Вишневская, жена Ростроповича, Владимир Максимов, редактор влиятельного журнала третьей эмиграции «Континент»>[479], вдова Владимира Высоцкого Марина Влади, французская актриса из семьи старых эмигрантов.

Ил. 20. Андрей Тарковский. Крест на Голгофе (Лариса Тарковская)


Помимо Тарковского и Нуреева, Сент-Женевьев-де-Буа стал некрополем и других известных эмигрантов, в основном тоже брежневской эпохи: поэта Галича (его памятник мы видели), диссидента Андрея Амальрика

Продолжить чтение
Еще от автора Ольга Борисовна Матич
Эротическая утопия

В книге известного литературоведа и культуролога, профессора Калифорнийского университета в Беркли (США) Ольги Матич исследуется явление, известное как "русский духовный ренессанс", в рамках которого плеяда визионеров-утопистов вознамерилась преобразить жизнь. Как истинные дети fin de siecle — эпохи, захватившей в России конец XIX и начало XX века, — они были подвержены страху вырождения, пропуская свои декадентские тревоги и утопические надежды, а также эротические эксперименты сквозь призму апокалиптического видения.

Поздний Толстой и Блок — попутчики по вырождению

«Физическое, интеллектуальное и нравственное вырождение человеческого рода» Б. А. Мореля и «Цветы зла» Ш. Бодлера появились в 1857 году. Они были опубликованы в эпоху, провозглашавшую прогресс и теорию эволюции Ч. Дарвина, но при этом представляли пессимистическое видение эволюции человечества. Труд Мореля впервые внес во французскую медицинскую науку понятие физического «вырождения»; стихи Бодлера оказались провозвестниками декаданса в европейских литературах. Ретроспективно мы можем констатировать, что совпадение в датах появления этих двух текстов свидетельствует о возникновении во второй половине XIX века нового культурного дискурса.

Записки русской американки. Семейные хроники и случайные встречи

Ольга Матич (р. 1940) – русская американка из семьи старых эмигрантов. Ее двоюродный дед со стороны матери – политический деятель и писатель Василий Шульгин, двоюродная бабушка – художница Елена Киселева, любимица Репина. Родной дед Александр Билимович, один из первых русских экономистов, применявших математический метод, был членом «Особого совещания» у Деникина. Отец по «воле случая» в тринадцать лет попал в Белую армию и вместе с ней уехал за границу. «Семейные хроники», первая часть воспоминаний, охватывают историю семьи (и ей близких людей), начиная с прадедов.

Рекомендуем почитать
Средневековый мир воображаемого

Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.

Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода

Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.

Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.

Топологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе

Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .

Китай: версия 2.0. Разрушение легенды

Китай все чаще упоминается в новостях, разговорах и анекдотах — интерес к стране растет с каждым днем. Какова же она, Поднебесная XXI века? Каковы особенности психологии и поведения ее жителей? Какими должны быть этика и тактика построения успешных взаимоотношений? Что делать, если вы в Китае или если китаец — ваш гость?Новая книга Виктора Ульяненко, специалиста по Китаю с более чем двадцатилетним стажем, продолжает и развивает тему Поднебесной, которой посвящены и предыдущие произведения автора («Китайская цивилизация как она есть» и «Шокирующий Китай»).

Ванджина и икона: искусство аборигенов Австралии и русская иконопись

Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.

Расставание с Нарциссом. Опыты поминальной риторики

Первое издание книги «Расставание с Нарциссом» замечательного критика, писателя, эссеиста Александра Гольдштейна (1957–2006) вышло в 1997 году и было удостоено сразу двух премий («Малый Букер» и «Антибукер»). С тех пор прошло почти полтора десятилетия, но книга нисколько не утратила своей актуальности и продолжает поражать не только меткостью своих наблюдений и умозаключений, но также интеллектуальным напором и глубиной, не говоря уже об уникальности авторского письма, подчас избыточно метафорического и вместе с тем обладающего особой поэтической магией, редчайшим сплавом изощренной аналитики и художественности.

Идеально другие. Художники о шестидесятых

Московские шестидесятые — интереснейший культурный феномен, начавшийся с Фестиваля молодежи и студентов (1957) и закончившийся Бульдозерной выставкой (1974). Освобождение от сталинской тирании привело к появлению блестящего поколения интеллигенции, часть которой жила своей, параллельной советскому обществу, жизнью. В книге Вадима Алексеева эпоха предстает глазами неофициальных художников, в подвалах которых искался новый художественный язык, восстанавливалась потерянная связь с Европой и забытым авангардом 1920-х, собирались поэты, мыслители, иностранцы.

Как кошка смотрела на королей и другие мемуаразмы

Вера Аркадьевна Мильчина – ведущий научный сотрудник Института Высших гуманитарных исследований РГГУ и Школы актуальных гуманитарных исследований РАНХиГС, автор семи книг и трех сотен научных статей, переводчик и комментатор французских писателей первой половины XIX  века. Одним словом, казалось  бы, человек солидный. Однако в новой книге она отходит от привычного амплуа и вы ступает в неожиданном жанре, для которого придумала специальное название – мемуаразмы. Мемуаразмы – это не обстоятельный серьезный рассказ о собственной жизни от рождения до зрелости и/или старости.

Викторианки

Английская литература XIX века была уникальной средой, в которой появилась целая плеяда талантливых писательниц и поэтесс. Несмотря на то, что в литературе, как и в обществе, царили патриархальные порядки, творчество сестер Бронте, Джейн Остен и других авторов-женщин сумело найти путь к читателю и подготовить его для будущего феминистского поворота в литературе модернизма. Лицами этой эпохи стали талантливые, просвещенные и сильные ее представительницы, которым и посвящена книга литературоведа А. Ливерганта.