Мусульмане в Европе: Сосуществование, взаимодействие, межцивилизационный диалог - [7]
Таким образом, саму арабскую науку назвать арабской можно лишь условно, ибо она представляла собой синкретическое явление, впитавшее в себя все прогрессивные научные достижения Античности, с одной стороны, и Востока — с другой. Это сложное сочетание различных достижений учёных разного времени (Античность и Средневековье) и разных народов (греки, сирийцы, евреи, иранцы, китайцы, тюрки, индусы). Этот аспект часто игнорируется многими авторами, пытающимися упрощённо освещать столь сложный и важный этап в истории европейской науки и культуры.
Выше уже было особо отмечено место медицины в становлении и развитии арабской науки. Этот момент имеет ключевое значение и для понимания всей истории влияния арабской науки в Европе. Многие авторы давно отмечали, что медицина и медицинские школы Востока сыграли большую роль в зарождении интеллектуальной культуры как Средневековья, так и новейшего времени[41]. В этом плане нельзя не согласиться с В. Эберманом: «Заинтересованные чисто практической стороной дела, представители национальности, вступающей на арену умственно-культурной жизни, переводят на свой язык сначала сочинения по медицине, а потом одновременно начинается перевод сочинений по философии и другим отраслям науки. Затем совершается переход к оригинальной творческой работе; медицина теряет своё преобладающее значение, являясь, таким образом, международным проводником умственной культуры»[42].
Багдадская школа дала много знаменитых медиков, среди которых такие известные учёные, как: ат-Табари (IX в.), Али ибн Аббас (X в.), ар-Рази (IX в.), Сабит ибн Курра (IX в.), Коста ибн Лука (X в.), Авиценна (X-XI вв.), Аверроэс (XII в.) и др. Большинство этих учёных были неарабского происхождения. Так, в 800 г. в Багдаде была открыта новая большая больница христианским врачом Джибраилом ибн Бахтишу из Джундишапура.
Начиная с XII в., сочинения этих авторов проникают в Западную Европу, которая, будучи лишена всяких знаний оригинальных греческих источников, изучала эти сочинения через латинские переводы, сделанные с арабских оригиналов или с еврейских переводов последних. Таким образом, арабские медицинские труды служили для средневековых европейцев главным источником знаний по античной медицинской и иной литературе. А с появлением книгопечатания эти переводы арабской литературы составляли главный объём европейской печати вплоть до Ренессанса, когда европейцы впервые начали обращаться к греческим оригиналам[43].
Переводили с арабского на латынь не только труды Галена и Гиппократа. Иудеи и мусульмане из Кордовы перевели на латынь более 70 работ вышеуказанных знаменитых врачей Халифата. Среди них многотомный труд «Аль-Хави» («Всеобъемлющая книга») выдающегося врача и философа Абу Бакра Мухаммада ибн Закария ар-Рази (865—932). Этот трактат называли Медицинской энциклопедией. По каждой болезни автор приводил точку зрения греческих, сирийских, индийских, персидских и арабских врачей, а затем присовокуплял к ним собственные наблюдения и заключение[44]. Медицинская наука стала проводником, как уже сказано, философии, математики, астрономии и филологии. Более того, именно из медицинских школ вышла философия как наука.
Арабская философия стала известной на латинском Западе главным образом через переводы трудов крупных учёных: Авиценны, аль-Фараби и др. Ряд христианских учёных сами знали арабский язык и опирались на арабские источники при написании своих сочинений на латыни. Однако переводы с арабского оставались главным источником влияния и распространения арабской философии. Первыми значимыми для философии арабо-латинскими переводами были труды по медицине и натурфилософии. Большая часть их была переведена в конце XI в. Константином Африканским в Италии, который, в отличие от более поздних переводчиков, пытался скрыть арабское происхождение своих текстов.
В Испании в первой половине XII в. было переведено несколько крупных астрологических текстов, в т.ч. «Большое Введение Аль-Бумасара» в астрологию, которое включало в себя много материалов из наследия Аристотеля. Переводы собственно философских текстов таких авторов, как аль-Кинди, аль-Фараби, Исаак Израэль, аль-Газали и Авиценна, а также произведений греческих философов, переведённых в своё время на арабский, осуществлялись во второй половине XII в. в Толедо, где работали два переводчика: Жерар Кремонский и Доминик Гундисальви. Трактат аль-Фараби «Перечисление наук», дважды переведённый ими, послужил образцом точности и правильности перевода для остальных переводчиков, став своего рода учебником по теории перевода арабских книг на латынь. Большой вклад в переводческую работу внесли еврейские переводчики, прекрасно владевшие несколькими языками. Особо нужно отметить перевод трудов Авиценны под руководством еврейского учёного Авен-Даута.
Было переведено большое количество античных работ по математике и астрономии, главным образом тех, которые для арабов представляли практический интерес. Затем эти работы уже переводились арабами и евреями в Испании на латынь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Представленная вниманию читателей монография является результатом многолетних исследований автора, посвященных роли христианских церквей в общественно-политической жизни. По сравнению с предыдущими веками социологам и широкой общественности казалось, что вера уже никогда не будет определять жизнь людей столь сильно, как раньше, а религиозные деятели уже никогда не будут (или не должны) участвовать в политике. Появилась свобода выбора между старыми традиционными религиями и ранее невиданными, завезенными из других частей света.
Данная книга посвящена широкому кругу вопросов, связанных с проблемами формирования государственно-конфессиональных отношений и правовым регулированием свободы совести в Российской Федерации. Особое внимание авторы уделяют переломному в истории религиозной свободы в России законодательству, а именно, перспективам свободы совести после принятия антитеррористического пакета, больше известного как закон «Яровой», который поставил под жесткий контроль миссионерскую деятельность религиозных объединений.
Экспансия новой религиозности (в формах оккультизма, магии, мистицизма, паранаучных верований, нетрадиционных методов лечения и т.п.) - одна из примет нашего времени. Феномен новой религиозности радикально отличается от исторически сложившихся, традиционных для данного общества религий, и при этом не сводится исключительно к новым религиозным движениям. В монографии рассмотрен генезис новой религиозности, проанализированы ее основные особенности и взаимосвязь с современной массовой культурой и искусством. Для специалистов в области культурологии, религиоведения, философии, студентов гуманитарных вузов и широкого круга читателей.
В настоящем выпуске «Трудов ГМИР» публикуются материалы конференции «Феномен паломничества в религиях: Священная цель, священный путь, священные реликвии» (2008), а также статьи, посвященные изучению отдельных собраний ГМИР, истории религии и секулярных идей в России, Западной Европе и Индии. Издание рассчитано на историков, философов, археологов, искусствоведов и музейных работников.
Отец Иоанн (Шаховской), архиепископ Сан-Францисский, пожалуй, самая известная для обычного человека, личность русского православного зарубежья. С 1948 года и до своей смерти в 1989 году он ежедневно беседовал на «Радио Свобода» с русским человеком. Передача так и называлась — «Беседы с русским народом». Он говорил о вере, от которой отошел строитель коммунизма. Беседовал об истории Великой России, которую в стране советов пытались переписать по-новому, о трагедии, которую народ не желал, да и не мог осознать.
Влияет ли экология на религиозные взгляды? Зависят ли наши убеждения от того, какие ландшафты нас окружают и каких животных мы видим? Скажем, если бы Иисус никогда не видел агнцев, а имел дело только со страусами – мы знали бы совершенно иное христианство? И наоборот: зависит ли экология от религии? Как монотеистические религии влияют на глобальное потепление, а зороастризм – на птиц?Через мифы и истории Константин Михайлов рассказывает о том, почему мы верим в то, во что верим, как окружающая среда на нас влияет, а мы – на нее.
Данная книга повествует об истории появления неоязыческого движения в России. В ней рассматриваются идеи и способы неоязыческой пропаганды, а также приведен разбор наиболее тиражируемых мифов неоязычества. Книга может быть использована в качестве пособия священниками, миссионерами, апологетами, приходскими консультантами для ведения конструктивной полемики с адептами неоязычества, а также может быть интересна широкому кругу православных христиан и всем интересующимся новыми религиозными движениями.
Написанная живым, доступным языком, книга известного арабиста, исламоведа содержит изложение коранических легенд и преданий, анализ их истоков, их бытования в доисламской Аравии и в странах арабо-мусульманской культуры. В оформлении использованы средневековые арабские рукописи.