Муссолини - [52]

Консервативный журналист Ловат Фрезер, сотрудничавший в «Санди пикториал» и «Тайме», призвал женщин Британии воспрепятствовать Ллойд Джорджу в его намерении сесть за один стол с большевиками и пожать руку Ленину, соратники которого были повинны в «насильственном унижении русских женщин». Он напомнил своим читательницам, как британский премьер-министр Уильям Питт отказался встретиться с Робеспьером и Маратом.

Пресса Италии и Франции обсуждала, что будет делать Муссолини, если Ленин приедет в Геную. Попытаются ли фашистские сквадристы его убить? Муссолини их успокоил. Он писал, что уверен — Ленин Кремль не покинет. Он пришлет комиссара по торговле и промышленности Л. Б. Красина или дипломата В. В. Воровского, которые и будут его представлять. Если же Ленин приедет, фашисты отнесутся к нему с должным уважением, как к главе иностранного правительства, и вновь продемонстрируют идеальную дисциплину. Однако если итальянские коммунисты попытаются использовать присутствие Ленина, чтобы привнести большевизм в Италию, фашисты станут самыми активными лидерами народного сопротивления. Муссолини оказался прав: Ленин в Геную не поехал, а послал комиссара по иностранным делам Георгия Васильевича Чичерина, который воспользовался этой возможностью, чтобы встретиться с министром иностранных дел Германии Вальтером Ратенау в Рапалло и подписать советско-германский договор о дружбе и экономическом сотрудничестве.

В марте 1922 года Муссолини побывал в Берлине. Целью его поездки было получить интервью у ведущих государственных деятелей Германии для газеты «Иль пополо д'Италия». Немецкие журналисты, понимавшие, что он является восходящей звездой итальянской политики, взяли интервью у него самого. Муссолини же удалось побеседовать с канцлером Германии Карлом Иозефом Виртом и министром иностранных дел Ратенау. Перед тем как стать министром иностранных дел, еврей-промышленник Ратенау отвечал за финансы Германии и предотвратил ее банкротство. Он произвел самое благоприятное впечатление на лидеров стран-союзниц. В «Иль пополо д'Италия» Муссолини выразил свое восхищение Ратенау и его деятельностью. Когда три месяца спустя Ратенау был убит группой антисемитски настроенных молодых немецких националистов, Муссолини резко осудил это преступление, считая его лишним доказательством того, как глупо доверять этим дикарям — немецким националистам.

* * *

Пока Муссолини демонстрировал иностранным журналистам свою умеренность, поведение его сквадристов было далеко не таким. В январе 1922 года Муссолини приказал Бальбо разработать инструкции по организации сквадов. Это должно было занять Бальбо и помешать его интригам с Д'Аннунцио, целью которых было оттеснение Муссолини с его лидирующего поста. Бальбо предписал сквадристам носить черные рубашки и черные матерчатые или кожаные пояса, брюки, а также, желательно, черные фески. Знаком отличия офицеров должны были быть римские орлы. Частям были даны названия армейских подразделений Древнего Рима. В сквад входило от двадцати до пятидесяти человек; четыре сквада образовывали центурию; четыре центурии — когорту; от трех до девяти когорт составляли легион, которым командовал консул, находившийся в подчинении у генералов-инспекторов. Офицеры больше не выбирались сквадом, а назначались Муссолини. Все члены сквадов, так же как ивсе члены фашистской партии, находились под верховным командованием дуче. Муссолини издал приказ: все членыпартии автоматически становились членами местных сквадов. Возможно, он сделал это потому, что социалисты требовали роспуска сквадов. Теперь это стало невозможным, так как означало бы подавление и роспуск фашистской партии, а Муссолини был уверен, что правительство Факты на это не пойдет.

В 1922 году Бальбо и сквады стали еще более дерзкими. Они не только поджигали помещения Коммунистической и Социалистической партий, но и устраивали многолюдные марши по городам, в городских советах которых большинство принадлежало социалистам и коммунистам. Командиры сквадов входили в городские ратуши и предлагали советникам-социалистам уйти в отставку и покинуть город. При виде отрядов, фашистов с револьверами и дубинками они не заставляли себя просить дважды.

В мае 1922 года Бальбо провел самую значительную из всех операцию. Она состоялась в его родной Ферраре, которую контролировала коалиция социалистов и пополари. Муссолини был очень встревожен дерзким планом Бальбо. Ему не хотелось подталкивать пополари к союзу с социалистами. Но, как и в прошлый раз, он позволил Бальбо провести его план в жизнь. 12 мая Бальбо привел 63 000 фашистов в Феррару. Они оккупировали город на 48 часов и взяли руководство им в свои руки, сохраняя при этом строжайшую дисциплину. Бальбо запретил сквадристам на время пребывания в Ферраре пить алкогольные напитки и посещать бордели. Муссолини приветствовал это начинание Бальбо как значительную победу.

Две недели спустя 20 000 фашистов заняли Болонью. Они были злы на префекта Мори за то, что тот следовал букве закона и был беспристрастным. Они ворвались в кабинет Мори в городской ратуше и потребовали от него, чтобы он подал в отставку. Префект отказался. Бальбо приказал своим людям мочиться на стену ратуши в том месте, где располагался кабинет Мори, но не решился применить силу против государственного чиновника. Факта перевел Мори на ту же должность из Болоньи в Бари, на юге Италии, где активность фашистов была гораздо слабее. Так что и этот факт считался победой бодонских сквадристов.