Муха, или Шведский брак по-русски - [23]
— А я тоже! За каким чёртом ты оказался сегодня возле своей калитки?! Пошёл вон!
Петька ошпарено выскочил с Любиного двора, даже калитку не закрыл за собой.
«Домой сейчас не пойду, нельзя. Не! Да Валя лишь в один глаз посмотрит, так сразу и… Ох, елки!..Остыть надо, обдумать всё… За околицу, на утиный пруд пойду!»
Пётр быстро развернулся в сторону околицы, где неподалёку был утиный пруд. Вот там-то он и отсидится.
Но в этот момент на своё крыльцо вышла Валя, у неё в руке был хвостик от селёдки.
— Кис-кис, — позвала она. — Мурка, ну-ка попробуй солёненького!
Повернула голову — и через дорогу Петю заприметила.
— Пе-еть!
— Ась? — испуганно остановился Петя. Так и стоял на своей стороне, дорогу не переходил.
— Ты куда это, солнце моё?
— Да тут… попросили. Скоро буду.
— А щеколду на калитке не доделал! Инструменты на земле валяются.
— Да скоро я!
— А чего попросили-то, я не поняла?
— Да рыбы наловить.
— Рыбы?! — Валя несказанно удивилась. — А кому это? Любе что ли?
— Почему это Любе?
— Ты ж от неё вышел-то.
— А-а… не, не для Любы.
— А у неё что делал?
— Да это… шифоньер передвигал.
— Это у нас шифоньер. У них стенка стоит.
— Ну, это я так назвал. По привычке.
— Дак она ж тяжёлая. С Василием вдвоём что ли?
— Не, Василий как раз на пруду меня ждёт — у них на работе комиссия с проверкой, ну вот, Василий решил, что хорошо бы гостей на уху пригласить. Он уже там снасти готовит, побегу я…
— А-а-а… — Люба понимающе кивнула. — А на каком пруду, на дальнем или на ближнем? Вы в тот раз на дальнем ловили, да маловато…
— На ближнем, на утином… Здесь рядом, Валюш…
— Ну давай… А как же ты сам стенку-то передвинул? Силёнок хватило?
Вася уже на ходу кивнул головой — мол, хватило, Валя, хватило — и торопливо зашагал в сторону околицы.
— Так, значит, Люба перестановку мебели затеяла, — сказала себе самой Валя, сходя с крыльца. — Пойду-ка к ней. Посмотрю.
Но вначале нужно собрать Петины инструменты и положить в ящик. Валя направилась к калитке.
— Вот же паршивец! — приговаривала она, наклоняясь. — Опять мне зарядку устроил. Чтоб фигуру держала. Ну, что ж, Валентина: раз — нагнулась, два — разогнулась, раз — нагнулась, два — разогнулась… А где ж у него ящик для инструментов? В бане, что ли?
С молотком, отвёрткой и плоскогубцами в руках Валя подошла к бане, открыла дверь и… замерла.
В предбаннике, скрючившись на широкой деревянной скамье, как ребёночек в утробе, похрапывал Василий. Подушкой ему служил скомканный махровый Петин халат — Валин подарок мужу на день рождения. Попахивало спиртным.
— Ничего не понимаю, — произнесла Валя, помахивая ладонью у носа. — Фу-у! Так Вася на пруду или Вася в бане? Нет, Вася всё-таки у нас в бане.
«А как же снасти и рыба? Неужели Васька накачался с гостями и безо всякой, там, ухи? Но он же вроде не злоупотребляет. И почему не домой пошёл, а к нам в баню припёрся? И почему грязный такой? Нет, пойду-ка я всё-таки к Любе».
Но странное дело — калитка во дворе у Любы оказалась настежь распахнутой, а вот дверь в дом — запёртой.
— Люба, — постучала Валя в окно, — это я.
Тишина. Валентина затарабанила сильнее:
— Люба, слышишь, там твой Вася у нас в бане спит. Весь какой-то грязный.
В ответ снова молчание.
«Да что ж это такое? Люба ж дома была. Когда это она успела уйти? И почему даже калитку не захлопнула?»
Валя постояла-постояла, ещё раз постучала в окно:
— Люба!.. Так стенку уже передвинули?
Никакой ответной реакции. Валя недоумённо пошла обратно. Выходя из Любиного двора аккуратно прикрыла за собой калитку.
У себя в доме Валя сразу направилась к двери в комнату Марии Семёновны:
— Представляешь, ма, у нас в бане…
Толкнула дверь, а она заперта.
— Гля! Чего это ты запёрлась? — удивилась Валя. — Сроду не закрывалась. Ма!
— Не мешай, я отдыхаю, — раздалось из-за двери.
— Да когда это я тебе мешала? Глянь-кася! Слышишь, у нас в бане Васька спит. Пьяный.
— Вот и хорошо, — послышалось из-за двери. — Не мешай человеку. И мне не мешай.
Валю постигло полное недоумение:
— Да что ж это такое в атмосфере происходит?.. Мания замыкания дверей на землю опустилась? Что у нас, что через дорогу…
И тут Валя вспомнила:
— Господи, а Петка-то на пруду. Один, без Васьки! Чего его-то до сих пор нет?
Но картина на пруду поразила запыхавшуюся Валю ещё больше. Она увидела своего мужа Петю шумно ныряющим в воде среди уток, взмахивающим руками, снова ныряющим и как будто лихорадочно что-то с себя смывающим. Руки двигались, как если бы Петя намыливался. А мыла-то и нет. Но самое поразительное — почему ныряет прямо в белой майке и брюках?
— Ты что, сказился?! — закричала ему Валя с берега. — Какого чёрта в пруд одетым залез? Да ещё в утиный!
Петька испуганно замер.
— Валюша, что случилось?
— Это ты у меня спрашиваешь? А ну вылазь!
Петька опасливо вылез. Но не рядом с Валентиной, а в отдалении. Только она к нему, а он от неё. Она снова к нему — а он опять от неё. Она шаг вперёд — он шаг назад.
— Ты что, синхронное плавание на берегу отрабатываешь? Головку напекло, чучарела? Там Васька пьяный в нашей бане валяется!
— Василий? Пьяный? — растерянно проговорил Петька, не зная, что для него самого сейчас безопасней — оставаться на месте или по-прежнему пятиться назад. Но, кажется, Валентина злится совсем не из-за того, чего опасался Петька.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.