Мудрая змея Матильды Кшесинской - [38]

Алена вообразила, как Маршан начнет на каждом слоге запинаться, пытаясь выговорить «мадам Димитриефф», – и махнула рукой на приличия:

– У меня довольно трудная фамилия, так что вы можете называть меня просто Элен.

– А вы меня – Жан-Батист! – откровенно обрадовался Маршан. – Или лучше Бати́, это мое имя для самых близких.

Так, кажется, ответ на вопрос, с какого это перепугу вчера находился в замешательстве уважаемый антиквар, нашелся сам собой. Перепуг звался Элен!

Что ж, ей это не впервой. А перепуг Бати следует поощрять. Полезное знакомство.

– Кстати, Бати, – закрепила позиции ослепительной улыбкой прагматичная наша героиня, – я хотела вас спросить: можно ли за ночь изготовить копию какого-нибудь из ваших ключей?

Антиквар растерянно моргнул:

– Вообще-то можно. Но при наличии двух условий: делать копию буду я сам, это первое, а во-вторых, рядом со мной будет лежать замок, к которому нужен ключ.

– А кто-то другой сделает дубликат? И без замка? – настаивала Алена.

– Исключено! – решительно покачал головой Маршан. – Он сможет создать некое подобие, но оно не будет подчиняться программе, которая заложена в подлинном ключе.

– Программе? – почтительно повторила Алена. – Вот оно что! И к каждому замку нужен свой уникальный ключ, не правда ли? Иначе говоря, ключ с литерой Y не откроет замок, на ключе которого надпись X-Z?

– Разумеется, нет, – усмехнулся Маршан.

– А вы абсолютно в этом уверены, Бати? – сладким голосом спросила Алена. – Ведь и здесь и там в основе двойка!

– А с чего вы взяли, почему? – захлопал он глазами.

– Как же, – снисходительно усмехнулась Алена. – Ключ с буквой Y открывается на два поворота. Y в алфавите – вторая от конца. Повороты надо совершать в обратном порядке, влево-вправо, потому что счет, повторяю, идет с конца. Я так понимаю, если бы была изображена литера В, открывать следовало бы нормально – на два поворота вправо-влево. Но ведь в сочетании X-Z тире – это не тире, а минус, верно? X – третья буква с конца, Z – первая. Три минус один – получается два. Та же самая двойка! И порядок действий, конечно, тоже вправо-влево?

– Да, – не сразу выдохнул Маршан, очевидно ошарашенный всеми этими выкладками. – То есть нет!

– Так да или нет? – нахмурилась Алена.

– Нет! То есть да! Два поворота – это вы правильно догадались, но внутреннее строение каждого замка совершенно другое. Ключ Y просто не войдет в скважину X-Z. И наоборот.

– А отмычки? Отмычки против ваших замков годятся? – настаивала Алена.

– Обычные нет, – решительно качнул головой Маршан. – Здесь нужны особые магнитные фигурные отмычки, которые раздобыть очень сложно, однако…

Он вдруг прихлопнул рот ладонью и чуть ли не испуганно уставился на Алену:

– Ради бога, зачем вам нужно это знать?

– Успокойтесь, – улыбнулась наша героиня не без ехидства, – я никого не собираюсь грабить. Просто столкнулась с несколькими загадками.

– О, не сомневаюсь, вы их разгадаете так же быстро, как разгадали этот шифр! – не то обреченно, не то восхищенно воскликнул Маршан.

– Какой шифр? – послышался вдруг настороженный голос, и между Аленой и Маршаном вклинилась маленькая мадам Бланш.

«Ох, не надо бы ей знать лишнего, не надо!..» – встревоженно подумала Ална.

Однако было уже поздно: Маршан выпалил, что Элен не только красива, но и умна, а также чрезвычайно догадлива – мгновенно разгадала программу работы его секретных замков и ключей.

– У вас редкие способности к дешифровке! – заливался Бати, как соловей перед розой. – Чем вы занимаетесь в жизни? Не в секретном отделе КГБ работаете? – И он лукаво подмигнул, рассчитывая, что его исключительное остроумие будет должным образом оценено.

– КГБ давным-давно не существует. А что касается меня, то я книжки пишу, романы полисье, – буркнула Алена.

Мадам Бланш резко отпрянула, бросив на нее неприязненный взгляд, и куда-то торопливо засеменила, но тотчас замерла перед картинами Маргарит Барон.

«Чем же вы так потрясены, голубушка? – размышляла Алена, наблюдая, как лицо старой дамы бледнеет, как наполняются слезами глазами. – Что для вас, для вас лично значат эти портреты? Возможно, у вас был роман с этим симпатичным блондином, которого предположительно звали Рицци и который носил серый мундир с гитлеровским орлом? И вы ревновали к нему свою сестру по имени Одиль? Ведь это ее портрет – с брошью? Или это ваш портрет?»

Впрочем, Алена уже имела повод убедиться, что нервы у мадам Бланш крепкие не по годам: слезы мигом были вытерты, подбородок перестал дрожать.

Однако наша героиня, любопытство которой пылало, как артековский костер, не собиралась позволить пожилой даме расслабиться.

– Какие хорошие портреты, правда? – воспользовавшись тем, что Маршана отвлек покупатель, спросила Алена самым приветливым голосом. – А знаете, я вчера еще раз побывала на чердаке и нашла там немало интересного. Оказывается, этот блондин позировал художнице обнаженным. Удивительно!

– Мне не слишком-то нравятся портреты кисти Маргарит, – холодно сказала мадам Бланш, пропустив мимо ушей скользкий намек. – Я всегда предпочитала ее натюрморты. Интересно, сохранились ли они?

– Мсье Маршан, как видите, забрал несколько натюрмортов. – Алена показала в сторону импровизированного вернисажа. Мадам Бланш пренебрежительно скользнула по ним взглядом: