Мучная война - [115]
Простая еда, подававшаяся в погребке, успела прославиться на весь Париж. Желая на время позабыть о придворных манерах, сильные мира сего не брезговали инкогнито захаживать к Рампонно. При содействии Авы, также приглашенной на пиршество, Семакгюс заказал трапезу. Они попробовали жареную рыбу, дичь на вертеле и фрикасе из кролика в белом вине; к кролику подавался салат из зелени: мелко нарезанные салатный цикорий, лук-татарка и кервель, с добавлением зубчика чеснока, крутого яйца и нескольких ломтиков сала. Довольный Семакгюс заявил, что фрикасе приготовлено «как надо», ибо в нем, помимо крольчатины, наличествуют кусочки молодого угря, предварительно обжаренного в сливочном масле с грибами и маленькими луковичками. Чтобы угорь не разваливался, обжаривать его следовало очень быстро. Крольчатину же, залитую смесью взятых в должных пропорциях белого вина и бульона, томили до тех пор, пока не выпарилась примерно треть всей жидкости. К трапезе подали слабенькое вино из Сюрена. Завершилось пиршество блюдом сухих пирожных-колечек, лепешек, жаренных в масле и обсыпанных сахаром, сухариков и прочей выпечки, кофе и рюмочкой улучшающей пищеварение настойки, достойной даже ангелов. Возле заведения народ устроил шумные танцы под визгливое пиликанье скрипки. Господин де Ноблекур, которому корабельный хирург дозволил попробовать всех блюд понемногу, решил вспомнить молодость и, попросив инструмент, принялся, отбивая ногой такт, наигрывать неаполитанскую песенку. Толпа пришла в восторг, и число танцующих немедленно увеличилось. Неаполитанскую мелодию сменила зажигательная фарандола, и сотня, а может, и все три сотни посетителей Рампонно, взявшись за руки, лихо заплясали, весело скача между столами и попирая ногами тех, кто успел свалиться на пол от излишних возлияний.
В последующие дни обнаружился целый ряд интересных фактов, продвинувших расследование далеко вперед. Победоносно завершив битву с нотариусами, Бурдо сообщил Николя, что дом Энефьянса по улице Пуарье после предполагаемой смерти каторжника по решению суда выставили на торги и его приобрел некий Матиссе, бывший торговец зерном, весьма известный в своих кругах. Он же купил и дом напротив. Услышав имя Матиссе, Николя так и подскочил и тотчас принялся сверяться с записями. Это имя упоминал Ленуар в связи со слухами о «пакте голода», а Лепрево де Бомон назвал зерноторговца одним из главных заговорщиков и спекулянтов. Когда же Бурдо добавил, что нотариус нехотя признался, что оба приобретения совершены с «небольшими нарушениями» и с выгодой для некоего известного лица, имя которого он назвать отказался, фигура Матиссе показалась еще более любопытной.
Посланные Николя осведомители и агенты за два дня не только выследили это известное лицо, но и донесли о его многочисленных встречах с аббатом Жоржелем. Матиссе же, похоже, выпроводили из квартала Тампль. Видимо, принимая во внимание развитие событий, принц де Конти решил разорвать связи, переставшие приносить ему пользу.
Долгие пешие прогулки по саду Тюильри помогли Николя выстроить логический порядок всех его версий. Если Энефьянс не погиб во время побега, говорил он себе, следовательно, он жив. Тогда где он мог появиться? Очевидно, он хотел отомстить предавшему его Мурю. Но, возвращаясь к Мурю, можно ли утверждать, что предатель по-прежнему занимал достойное место среди заговорщиков и принимал участие в тайных собраниях? Может, заговорщики считали, что так за ним легче следить? Может, он чувствовал нависшую над ним угрозу? Какой вывод напрашивается из противоречивых предположений? Вспомнил об уроках своих учителей-иезуитов, и в памяти всплыли слова Декарта, ученика такого же иезуитского коллежа в Ла Флеше: «Человеческий ум настолько гибок, что даже ошибается двумя способами: либо додумывая, либо, наоборот, забывая». И он решил вновь перебрать все детали обоих, без сомнения, связанных между собой, дел.
Прежде всего, следовало найти того, кто смог бы подтвердить показания Камине. В связи с этим мысль его вновь вернулась к загадочному капуцину. Интересно, он действительно уговорил ученика булочника сыграть комедию, пообещав ему кругленькую сумму? Или… В любом случае этот тип заранее изучил мизансцену, знал привычки и порядки в доме Мурю и даже скрытую от праздных взоров изнанку тамошней жизни. Участие булочника в тайном собрании у Гурдан у него сомнений не вызывало, но вот дальнейшие действия… Кто склонился над притворщиком Камине, кого видели Фриоп и Парно? Пока он мог только предполагать…
От кого капуцин узнал тайны булочника и его окружения? От двух подмастерьев? Интуиция отказывалась этому верить. От госпожи Мурю? Возможно. От Камине? Когда монах познакомился с учеником, он знал о нем все. Внезапно он вспомнил о Бабен, злоязыкой кумушке, подмечавшей каждую мелочь в личной жизни ее хозяев, и, не откладывая, отправился к ней. Визит оказался плодотворным: несмотря на упорное сопротивление, ему удалось вытянуть из кумушки правду. Действительно, как-то раз, когда она возвращалась с улицы Монторгей, к ней прицепился какой-то тип. Нет, точной даты она не помнит. Да, он назойливо расспрашивал ее. Да, она рассказала ему обо всем, о чем он спрашивал. Потому что он заплатил ей столько, сколько ей за всю жизнь у Мурю не заработать. Так что теперь, когда она совсем состарится, у нее есть на что жить. Ей никогда не хотелось завершить дни свои в приюте с казенным супом. И она оказалась права, потому что булочник умер. Да и как она могла отказать человеку, коли она давно его знает? Несколько лет назад мэтр Мурю вел дела с мэтром Матиссе. Она ему все подробно рассказала, и об одних, и о других. Почему? Да все потому, что демон, живущий у нее в языке, заставлял ее вспоминать все новые и новые подробности. Нет, ей даже в голову не пришло поинтересоваться, зачем ему это нужно. Так, постепенно вырезанные из плотной бумаги частички головоломки
