Му-му. Кровавая линия - [3]

— Ну, извини, старик, у меня времени всего ничего — час, не больше.

— То есть? — насторожился Дорогин, почувствовав сквозящее в голосе Плетнева напряжение.

— Еду в командировку, — сухо объяснил Плетнев и деловито добавил: — Пацанов с женой отправил к родственникам, им здесь оставаться небезопасно. А сам — туда, где мы с тобой пудом соли давились…

— Ты же собирался… — начал было Дорогин.

Но Плетнев его оборвал:

— Это теперь не имеет значения. Хочу попросить тебя, чтобы ты присмотрел за моей квартирой. Ключи, если разминемся, оставлю под ковриком.

— Хорошо. Я все понял. Но чего тебя туда понесло? Там что, своих спецов не хватает? — удивился Дорогин, понимая, что Плетнев едет не куда-нибудь, а в самое горячее, можно сказать, гиблое для всякого русского на сегодня в Закавказье место.

— Да, похоже, кому-то в Москве выгодно дестабилизировать обстановку.

— Где? Там? — уточнил Дорогин.

— В том-то все и дело, что и там и здесь. Я нащупал след. И никому не могу доверять… Разве что тебе.

— Ты же знаешь, если что, ты всегда можешь на меня положиться, — сказал Дорогин.

— Видишь ли, они там, судя по всему, разводят ежиков… — произнес Плетнев.

Эта фраза была понятна только им двоим. «Разводить ежиков» — значит готовить биологическое оружие. Об этом не хотелось вспоминать, но много лет назад, когда они с Плетневым отправлялись под видом наемников в один из горных лагерей чеченских «борцов за свободу», в какую-то горячую голову при погонах пришла бредовая мысль дать им с собой контейнер с зараженными смертельной заразой ежиками. Об этом они узнали, когда их привезли в закрытую лабораторию, где за толстым пуленепробиваемым стеклом действительно копошились ежики.

— Ежик чихнет — и зараза пойдет гулять, не остановишь… — с гордостью говорил майор в белом халате. — Вакцина против этой ежиковой чумы уже проходит последнюю проверку. Мирному населению можно будет сделать прививки…

Страшно подумать, что могло бы быть, если бы некая рука сверху не остановила того бравого майора.

Лагерь боевиков был уничтожен тогда без участия ежиков. Но то, что подобные лаборатории, где разрабатывается биологическое оружие, существуют, до сих пор приводило Дорогина в ужас. Ведь не нужно быть биологом, чтобы понимать, что вирус, выпущенный на волю, это уже не тот вирус, который был в пробирке. Он тут же начинает мутировать, приспосабливаться, и бороться с ним крайне сложно. Неужели боевики решили использовать это коварное оружие, которое готовили против них? Но Плетнев сказал, что нащупал след и там и здесь… Это значит, что в Москве появились силы, заинтересованные в дестабилизации обстановки. Дорогину не по себе делалось от таких мыслей. Но особо раздумывать времени не было. Он натянул свой кожаный байкерский «скафандр», взял шлем и бандану. У Плетнева много знакомых байкеров. И даже если он находится, как говорится, под колпаком (ведь не зря же он решил вывезти из города свою семью), Дорогин был уверен, что сможет, забрав ключ и попетляв по городу, сбить с толку тех, кто поспешит сесть ему на хвост.

Глава 2

Байк, надежная, проверенная машина, ожидал Дорогина в дальнем углу дворовой стоянки, под фонарем. Сняв мотоцикл с сигнализации, Сергей ласково похлопал его, будто это был не железный, а самый настоящий, живой конь.

В утреннее время самым трудным было выехать со двора. Люди спешили на работу, отвозили детей в школу. А сбоку еще стояли припаркованные, часто неровно, прямо на въезде во двор и на дороге авто. Но мотоцикл — не машина, изворотливости железному скакуну не занимать. И уже через несколько минут Дорогин, выскочив на проспект, принялся лихо петлять между намертво застрявшими в пробках машинами.

Розовато-серый утренний туман на глазах рассеивался, затягивая влажной пленкой еще не успевший после лета остыть асфальт. И хотя ночью было уже по-осеннему прохладно, день обещал быть мягким, теплым, грибным. И Дорогин, вспомнив, как приятно провели они с друзьями вчерашний вечер, решил, что он может позволить себе сделать еще один внеплановый выходной. Почему бы ему, забрав у Плетнева ключи, не махнуть сразу за грибами. Вчера у костра только и разговоров было, кто сколько засолил грибов. А ведь у него, Дорогина, в Подмосковье тоже были свои грибные места. Только вот выбраться за грибами такой порой уже несколько лет не получалось. Но теперь-то как будто не было ничего срочного. Так что вполне можно было хотя бы не пару часов вырваться на природу. Солить не солить, а на поджарку собрать можно. Главное же, если поехать сразу за город, легче будет избавиться от «хвоста».

Плетнев жил почти в центре города, в добротной «сталинке», которую давно заселили новые хозяева жизни. Квартира эта досталась жене Плетнева от родителей. Дорогин был у них всего один раз. И сидевший на входе за стеклянной перегородкой консьерж, конечно же, пока Дорогин не перезвонил Плетневу, пропускать его наотрез отказался.

— Не положено. Без разрешения хозяев не положено, — резко поднявшись, заявил седой дедок с явно военной выправкой.

Плетнев ответил не сразу. Но, услышав голос Дорогина, страшно обрадовался: