Му-анг - [68]

На моём пути попалось препятствие, и голова ударилась об пол. Я ничего не видел — шлем был закрыт непрозрачной мембраной, а кассета с зондами исчезла. Диагност комбинезона показывал почти полное разрушение встроенных блоков, работала только аптечка в воротнике.

— Можем засунуть его в спасательную капсулу, и оттащить подальше, а потом запульнуть в сторону звезды, — предложил ещё один рационализатор.

Я подумал, что гарантированно из строя вывел только помощника Майло, причём навсегда, все остальные отделались незначительными травмами. Судя по внутренним часам, прошло тридцать общих минут, за это время руку не прирастить, но фиксацию переломов и сетку на живот сделать вполне можно. Значит, я имел дело с шестью подраненными, и от того ещё более злыми врагами.

— Ройхо уже связывался с Майло, и сказал, что нанял нас, — девушка была настойчива, — Майло не устроит капсула с этим испражнением хурга, ему нужно подтверждение, что вопрос решён окончательно.

— И что ты предлагаешь?

— Скинем его в приёмный блок реактора, туда, куда поступает органика, энергии с него будет много, и пользу принесёт, и следов не останется.

— Ну ты и умная, — с восхищением сказала вторая девушка, которой я сделал харакири. — Я бы не придумала такое. Поэтому ты у нас старшая.

— Теперь я вместо Ройхо, — не без самодовольства заявила синт. — Осталось только с этим куском дерьма разделаться.

И меня пнули ногой в бок. Не больно, но обидно. Связи по-прежнему не было, даже со штурмовиком, что-то надёжно её глушило.

— Что будем делать с его подружкой? — задал вопрос кто-то ещё.

— До неё сейчас не добраться, это уже проблема Майло, а не наша. Он вроде в курсе, Ройхо ему доложил, но заказ на неё не поступал, значит, не наш уровень, — девушка и вправду кое-каким умом обладала. — Держите его, я попробую вскрыть мембрану, новенькая до неё ещё не добралась, минуты за три управлюсь.

— Оставим его, как есть?

— Нет, — я практически увидел, как губы девушки раздвигаются в кровожадной улыбке, — он мне руку отстрелил, новую приращивать — почти всё, что от Майло получу, уйдет. Пусть помучается, изнутри мембрану не открыть. Посвети на него нейтрализаторомя.

Раздался тихий гул.

— Смотри, почти пусто, значит, часа три-четыре у него есть, а потом наш гадёныш станет целой прорвой энергии, послужит обществу, — эти слова вызвали громкий смех. — Всё, кидайте его, снимайте глушилку, и пошли.

Я почувствовал, как меня швырнули на твёрдую поверхность, гул стал сильнее, а голоса — исчезли. Пошевелить рукой смог минут через десять — остатки клея стекали на пол, я лежал в луже, в лётном комбинезоне, с которого сняли излучатель и накладку с батареей. Кое-как разблокировал шлем, заляпанный до состояния непрозрачности, огляделся.

Гул исходил от круглого отверстия, закрытого люком. Тот отсек, где я находился, был в виде цилиндра, сверху периодически падали серые кубики с цветными вкраплениями. Обезвоженные отходы. Вообще реактор мог и воду перерабатывать, но если сырьё оказывалось слишком влажное, то требовался дополнительный контур защиты. А так, полученная при сублимации жидкость перерабатывалась и очищалась, потом возвращалась обратно, жителям станции, не исключено, что и то пиво, которое я пил, до этого пил кто-то другой, но ещё до переноса через портал я успел пожить на малых космических станциях вдали от ледяных астероидов, и относился к этому без брезгливости. Синты отходов производили мало, в силу особенностей организма, так что реактор работал в облегчённом режиме.

За три-четыре часа этот цилиндр наполнится кубиками, а потом люк откроется, и всё это вместе со мной поместится в камеру распада, где мы превратимся в чистую энергию, и уже в виде неё я наконец доберусь до Йоланы.

Связь реактор глушил полностью, даже если снаружи что-то заработало, я этого не почувствовал. Но комм каждые десять секунд на всякий случай отсылал аварийный сигнал, я прошёлся вдоль стенки, вдруг в каких-то местах она тоньше, и сигналу удастся пробиться. Судя по отсутствию спасателей, меня не слышали, мембрана, которая закрывала вход, с внутренней стороны была монолитной, ни сенсоров, ни кнопок, вообще ничего, что могло бы меня отсюда выпустить.

Такой же монолитной была стенка цилиндра, до условного потолка я свободно доставал рукой, камера подачи топлива была небольшая и не очень длинная, метров восемь. Сверху отверстие диаметром в тридцать сантиметров постепенно сдвигалось от одного конца цилиндра к другому, заполняя отходами ёмкость. Руку я туда просунул, даже голову смог бы, а вот самому пролезть не получалось.

На кисть упал сухой брикет, не знаю, из чего он состоял, и рука была в перчатке, но всё равно, приятно не было. По ощущениям, к отверстию вела труба, немногим больше его в диаметре, плюс несколько сантиметров на бортик.

Дрон-ремонтник появился через сорок минут. За это время я наглухо заделал подающее отверстие, с третьей попытки — в него была встроена система самоочищения, подающая раскалённую до нескольких тысяч градусов плазму, выжигающую брикет до состояния пыли. И склеенные брикеты благополучно рассыпались пеплом. Шлем я на остатках энергии подогнал под размер отверстия, просунув туда голову, чуть увеличил, а потом кое-как выполз обратно в цилиндр, оставив его пустым, он и не такую температуру выдерживал.