Мстительная волшебница - [4]

Полковник поднял руку:

— Да замолчи ты! С самого утра кричишь, все вверх дном перевернул…

Крестьянин замолчал и тоже снял шапку. Исмаил-эфенди, красный как мак, нервно сцепив руки, замер в ожидании. Вдруг его глаза встретились с горящим взором Кямиль-бея, и он понурил голову. Кровь застучала в висках.

— Слышишь, что говорит этот человек? — гневно спросил полковник.

Все с любопытством смотрели на стряпчего. Тот растерянно огляделся и с трудом выговорил.

— Кто, полковник? Ваш покорный слуга только…

Его прервал гневный голос полковника:

— Вот этот человек! Ты разве не слышал, что он говорил?

Исмаил-эфенди так посмотрел на Мевлюта, словно увидел его впервые.

— Но, бей-эфенди, это ошибка, несомненно ошибка…

— Странно, — удивленно протянул полковник и смерил Исмаила-эфенди таким взглядом, что тот еще ниже опустил голову.

— Так ты что, не знаешь этого человека?

— Первый раз вижу, — солгал Исмаил-эфенди.

— Что?! — не выдержал Мевлют. — Первый раз видишь? Покрутил машинку, обнадежил — «дело сделано», выудил пятьдесят лир, сказал: «Иди домой, спи спокойно'!» — и первый раз видишь?

Полковник сделал знак, чтобы Мевлют замолчал, и презрительно глянул на стряпчего. Если бы Мевлют не кричал во всеуслышание, Исмаил-эфенди повинился бы. Но теперь…

— Будьте свидетелями, приверженцы Аллаха, — сказал Исмаил-эфенди неожиданно громко. — Можете быть уверены, как вы уверены в том, что сочетались браком с собственной женой, у вас на глазах обижают порядочного человека. Будьте свидетелями, во имя всевышнего, невиновного обвиняют в воровстве и обмане! Этот низкий человек с утра кричит, надрывается, будто я обещал перевести его сына из жандармерии в пехоту, будто выманил у него пятьдесят лир… Ложь это! Ложь! Клянусь Аллахом, ложь!

— Что ты сказал?!! — завопил Мевлют. — Ложь?!..

— Только бессовестный…

— Сам ты бессовестный!..

— Слышите, мусульмане, слышите?!

Полковник покачал головой, словно хотел сказать: «Да воздаст им господь по заслугам!»

Исмаил-эфенди продолжал:

— Дело это подсудное… Я человек бедный, но прожил жизнь честно… Дети мои голодают, сам я за двадцать четыре часа крошки хлеба во рту не держал, больной жене лекарства не могу купить…

И это было правдой… На глазах стряпчего показались слезы. Народ замер.

— Мое уважение к вам, бей-эфенди, незыблемо, — обратился Исмаил-эфенди к полковнику. — Задета не только моя, но и ваша честь. Повторяю еще раз: этого человека я не знаю и денег у него не брал. Незачем вмешивать господина полковника в грязное дело… Это клевета, а клевету не прощают… Я иду в суд.

Тут Мевлюта будто ужалили. Он заорал: «Держи его, держи!» — сорвался с места и бросился на стряпчего. Исмаил-эфенди кинулся в сторону, Мевлют — за ним. И вот оба скрылись в здании.

— При всем честном народе обобрать бедняка… — доносился голос Мевлюта.

Вскоре Исмаил-эфенди сбежал по лестнице, вскочил в фаэтон и, переведя дух, закричал:

— Скорее, браток'!..

Фаэтон двинулся по грязной дороге. «Удалось-таки перескочить через пропасть!» Закусив побелевшие губы и закрыв руками лицо, Исмаил-эфенди заплакал. С клеенчатого тента на его колени падали капли дождя…

Исмаил-эфенди целыми днями размышлял о случившемся. Мучили угрызения совести и стыд перед Кямиль-беем. Наконец он решился и подал на Мевлюта в суд. Выиграв дело, он докажет полковнику свою невиновность и сохранит за собой место.

…Суд заслушал нескольких свидетелей, в том числе Кямиль-бея. Полковник показал, что с Исмаилом-эфенди знаком давно и что отдел не располагает компрометирующими его данными.

Суд принял решение: учитывая, что стряпчий Исмаил-эфенди, чести и достоинству которого было нанесено незаслуженное оскорбление, никогда не значился на почте в качестве владельца телефона, показания подсудимого Мевлюта не могут быть приняты во внимание. За нанесение морального ущерба стряпчему Исмаилу-эфенди крестьянина Мевлюта приговорить к трехмесячному тюремному заключению, штрафу в размере пятидесяти лир и уплате судебных издержек в сумме тридцати восьми с половиной лир.

Мевлют ничего не понял из всего этого и, только когда на него надевали наручники, удивленно посмотрел вокруг:

— Ну и парень! У меня же деньги выманил и меня же в тюрьму загнал! Как это… — В глазах у крестьянина слезы. Он с укором качает головой…

Мусорщик •

Впервые за десять лет мусорщик Хало появился в своем квартале без повозки. Это случилось на следующий день после того, как его уволили.

Маленький сморщенный старик, он стоял посреди квартала в старой форменной фуражке, сползавшей ему на уши, широком пиджаке, протертых брюках, стоптанных башмаках.

Десять лет, десять долгих лет крепко связали его с кварталом. Он приезжал по утрам с гордо поднятой головой, стучал во все двери, спрашивал, есть ли мусор. Был мусор — забирал и никогда не сердился, если просили подождать, а потом говорили, что мусора нет.

Сколько промчалось жарких летних дней, холодных вьюжных зим! В одну из них умерла его жена, в другую — ушли на чужбину добывать хлеб, его сыновья. Он остался один, всеми забытый, в городской конюшне. Как он тосковал теперь по этой конюшне, где пахло теплым навозом… Там родилась его Гюмюш, на которую он перенес всю свою любовь, там он растил ее, холил.