Мщение или любовь? - [30]

Никос провел ладонью между холмиками грудей. Тело Анны мгновенно отозвалось на эту ласку. Желание вспыхнуло с новой силой. Она приподнялась на локтях, бросая на него томные взгляды из-под полуопущенных ресниц, но утонула в мягкой постели.

С отрывистым восклицанием Никос вскочил с кровати, взял Анну на руки и в несколько шагов преодолел комнату. Ближайшей стеной оказалось окно из непробиваемого стекла, которое она сама лично выбирала после обсуждений с архитекторами, не догадываясь, для каких целей оно послужит в будущем. Двадцатью этажами ниже кипела жизнь Лас-Вегаса.

Прижатая спиной к окну, Анна вцепилась в плечи Никоса, чувствуя стальные канаты мышц под своими пальцами. В мерцающем позади него пламени камина его смуглое лицо дышало силой и страстью. Уткнувшись ей в шею, он что-то хрипло произнес, но Анна не слышала.

Он снова был в ней, с каждый толчком погружаясь все глубже, наполняя ее своей мощью. На нее волнами накатывало наслаждение, и Анна растворялась в нем, не чувствуя, как стекло за спиной мелко вибрирует.

Ее голова безвольно повисла. Легким, как дуновение ветра, поцелуем Никос коснулся ее волос и осторожно положил Анну на шкуру белого медведя перед камином.

Прошло еще несколько минут, прежде чем угасла последняя дрожь, сотрясавшая ее тело, и Анна пришла в себя настолько, чтобы вспомнить, где она.

Она открыла глаза. Никос смотрел на нее сверху вниз, и лицо его было замкнуто. Анна вздрогнула: словно холод, от которого кровь заледенела в жилах, ворвался вдруг в его спальню.

Ее глаза бегали по его лицу, надеясь отыскать в нем хотя бы малейший намек на то, что все произошедшее между ними не сон и не ее фантазия.

Никос продолжал смотреть на нее тем же пугающе непроницаемым взглядом. Ей вдруг захотелось убежать от него, свернуться клубочком и горько и безнадежно плакать.

Какая же она дурочка…

Анна закрыла глаза и напряглась, чтобы унять дрожь. Ладонь Никоса мягко коснулась ее щеки, и она услышала дрожащий голос Никоса:

– Я не хочу быть похожим на Виктора. Ответь мне на один допрос, и клянусь, что я больше никогда тебя об этом не спрошу. – Он сделал глубокий вдох. – Ты выйдешь за меня?

Холод, сковавший ее сердце, внезапно исчез. Анне вдруг захотелось засмеяться над своим глупым страхом. Она открыла глаза и улыбнулась, глотая слезы.

– Да.

Никос заметно расслабился, но его глаза по-прежнему смотрели на нее внимательно и цепко.

– Сегодня вечером?

Анна приподнялась и взяла его руку. Никос опустился рядом с ней.

– Нам нужно разрешение, разве нет? К тому же все церкви уже закрыты.

– Я свяжусь с папой римским…

Ладонь Анны мягко накрыла его рот.

– Не нужно. Я хочу, чтобы все было как у всех. Пожалуйста.

– Завтра? – словно не слыша ее, спросил Никос. – Прямо с утра? – Он удержал ее руку и поцеловал в ладонь.

– Хорошо, – сдалась Анна.

– Ты не передумаешь?

– Нет.

– Скажи это еще раз, – потребовал он, рывком поднимая их обоих с пола.

Глядя в его глаза, она прошептала:

– Я люблю тебя, Никос, и выйду за тебя замуж.

Никос смотрел в потолок, освещенный тонкой полоской лунного света. Грудь Анны равномерно вздымалась. Она крепко спала, уткнувшись лицом в его плечо.

Такая желанная, такая доверчивая…

Он обманул ее. Нет, сделал то, что должен был сделать, сурово поправил себя Никос. Анна принадлежит ему. У его сына будут настоящие родители.

Он заставил Анну полюбить его, но не чувствовал удовлетворения. Внутренний голос нашептывал ему, что ложь, которая слетела с его губ, вовсе не была ложью во спасение. Когда его обман откроется – а с любым обманом такое рано или поздно и происходит, – она может возненавидеть его. Как говорят? От любви до ненависти один шаг?

Никос стиснул зубы. Но ее ненависть даже предпочтительнее. Он вспомнил, как засияло лицо Анны, когда он произнес те три слова, которые, несомненно, так много значат для нее, и его словно снова обдало теплом ее глаз.

Незадолго до рассвета Никос услышал хныканье в комнате по соседству, где миссис Бербридж накануне уложила спать Майкла. Анна беспокойно зашевелилась и мгновенно проснулась. Прислушавшись, она выскользнула из его объятий и поспешила к сыну.

Через несколько минут хныканье прекратилось. Никос закрыл глаза, притворяясь спящим.

– Никос? – прошептала Анна, ложась рядом и доверчиво прижимаясь к нему. – Спасибо. У меня есть семья, о которой я даже не смела мечтать. Не знаю, что я сделала, чтобы заслужить такое счастье, но благодаря тебе у меня теперь есть все. Спасибо тебе за твою любовь.

Это было невыносимо. Никос повернулся к ней спиной и сжал губы, чтобы не выругаться. Дождавшись, когда ее тело расслабилось, он сел на кровати, нервно взъерошил волосы и быстро вскочил.

Стоя рядом с кроватью и глядя на спящее и такое милое личико, он принял решение. Часы показывали почти шесть. Как только Анна проснется, они подпишут брачный контракт, затем он оформит и получит свидетельство о браке. Еще до завтрака они обвенчаются в церкви.

На него вдруг накатила нечеловеческая усталость, когда он осознал, что счастье Анны в его руках. Только что принятое решение вдруг показалось ему самым трудным, какое он когда-либо принимал в своей жизни. Анна заслуживала большего. Она заслуживала любви. Которой он не может ей дать.