Мрачный коридор - [7]

— Ну, это вопрос не по адресу. Я отвечу на него так: если миссис Хоукс найдется живой и невредимой, то я буду очень удивлен. У меня ведь свой угол зрения, я не принимаю в учет улики, одежду и прочие атрибуты. Мне принесли медицинскую карту Лионел Хоукс, в девичестве Ричардсон, от нее я и плясал. После первичного осмотра я пришел к заключению, что рост, цвет волос, объем грудной клетки совпадают. Более тщательное исследование показало, что совпадает и возраст. Зубки как новенькие. Я имею в виду, не знали стоматолога. Но лица нет, остался только скальп. Зубы обследовались по уцелевшей челюсти. Внутренних заболеваний в медкарте не зафиксировано, и я не нашел их у покойницы. Волосы некрашеные, особые приметы отсутствуют.

— Имеются в виду родинки, родимые пятна, шрамы, татуировки?…

— Да-да. Тело идеально чистое.

— И не за что зацепиться?

— Ну, если Хоукс признает в этой женщине свою супругу, то нам придется в это поверить. Бедняжка упала с высоты в сто пятьдесят футов. Я делал свое заключение по тому, что осталось. В крови никаких примесей нет. На отравление не похоже.

— Алкоголь, табак, наркотики?

— Ничего. Легкие чисты, алкоголь отсутствует, патологических отклонений пет.

— Послушай, Говард, ты очень педантичный человек. Неужели ты смирился с тем, что перед тобой лежал труп новорожденного ребенка? Этакий разбитый вдребезги идеал.

— Мелочи есть. В раннем детстве у покойницы был перелом правой ноги в районе щиколотки. Слабый след. Кость срослась хорошо, и хромоты это вызвать не могло.

— В медкарте Лин зафиксированы подобные травмы?

— Ее карточка была заведена доктором Уайллером, когда девочке исполнилось десять лет.

— Почему Уайллер не внес в документ те болезни, которые перенес ребенок до десятилетнего возраста?

— Это ты выяснишь у него. В интересах следствия ему не задавали вопросов. Он свидетель защиты. Главное и единственное алиби Хоукса. Прокуратура такие вопросы хранит для процесса, чтобы обрушить их неожиданно и не дать к ним подготовиться.

— Но он предоставлял эту карту в следственные органы.

— Не путай одно с другим. Он предоставил медицинские документы исчезнувшего человека в полицейское управление для выявления особых Примет, которые могут облегчить поиск. Это стандартная процедура. Ни о каких трупах речь не велась. Чакмен считает, что все свидетели, стоящие на стороне Хоукса, его потенциальные сообщники.

— У старика появились признаки паранойи. Фрэнк Уайллер —  друг профессора Ричардсона, и он знает Лин с пеленок. Как можно считать его сообщником убийцы?

— Хмурая Туча не параноик. Он не выдвигает обвинений и не делает заключений. Старик —  мудрый и взвешенный человек. Он не делает ни одного лишнего шага, если без него можно обойтись. Безмозглых людей не держат в его должности, да еще столько лет.

— Ладно, оставим его в покое.

— Ты нетерпим, Дэн. У тебя появилась версия более интересная?

— У меня ничего нет. Я хочу понять, что произошло. Чужие выводы можно выслушать, но не основываться на них. После смерти женщины прошло две недели, и у меня нет времени возвращаться к одному вопросу дважды. На данный момент я усвоил только то, что доказательств смерти Лионел Хоукс нет. Это дает мне право взяться за ее поиски и получить за работу деньги.

— Ну понятно. Ты не можешь обкрадывать человека, зная заранее, что искать тебе нечего. Брось, Дэн! Твой гонорар, который ты получишь от Хоукса, равен чаевым, которые он оставляет швейцару в одном из фешенебельных кабаков.

— Это его дело. Каждый волен распоряжаться своими деньгами как хочет. Швейцар их тоже зарабатывает, а не тащит из кармана.

— Да, дружок, нервишки у тебя расшатались.

— Это еще один повод, чтобы заехать к доктору Хоуксу.

— Бог в помощь. Ну что, труп осматривать будешь?

— Пока нет. Но это право я оставляю за собой. И последний вопрос. Ты ничего не сказал о содержимом желудка. Что эта женщина ела перед смертью?

— Любопытный вопрос.

— И каков же ответ?

— Рыба. Скорее всего отварная. Овощи. Капуста, спаржа, ну… анчоусы. Найдены также частицы переваренных бобов. Очевидно, фасоль.

— Частицы —  это значит не последний прием пищи?

— Верно. Скорее всего бобы были на завтрак. Рыба —  это уже обед. Обедала она часов за восемь до смерти.

— А погибла в десять вечера?

— В десять с минутами.

— Что ж, док. ты мне очень помог, но если возникнут новые вопросы, я тебя навещу.

— Заготовлю твою фотографию из «Лайф», чтобы ты оставил мне автограф.

— Для тебя сколько угодно. Испишу все стены твоего кабинета.

3

Я засек время, и мне потребовалось тридцать минут, чтобы добраться до усадьбы профессора Хоукса. Возле ворот, в кирпичной колонне была встроена кнопка. Я нажал на нее и стал ждать.

Сами ворота сделаны из листовой стали, что касается забора, то он походил на стройный арсенал Древнего Рима. Высокие, не менее трех футов, копья с острыми четырехгранными наконечниками крепились в бетонной основе у самой земли и были выкрашены в черный цвет. Расстояние между прутьями не превышало пяти дюймов, так что, кроме отощавшей кошки, никто на территорию усадьбы проникнуть не мог. За оградой был разбит парк, и самого дома за гущей деревьев я не видел. Вокруг владений Хоукса также стоял лес. Небольшая поляна перед воротами предназначалась для стоянки машин, но, кроме моего «Бентли», одиноко сверкающего своей белизной в тени деревьев, не было видно ни одного автомобиля. Очевидно, хозяева заезжают на территорию, гостям же такой привилегии не предоставлялось. Правда, я и не собирался подъезжать к дому, мне важно было осмотреться, а ради этого стоит прогуляться и размять ноги.