Мрачно темнеющий свет - [98]

Я чувствовала, что он сортирует взглядом собравшихся на союзников и врагов.

– Мое поместье в Сорроу-Фелл – оплот безопасности. Есть еще Домбрийский приорат, но в Домбре нет ни достаточного пространства, ни ресурсов, чтобы вместить всех оставшихся чародеев.

Начался ропот. Кто-то выкрикнул:

– И что вы предлагаете, сэр? – Тон был грубым.

Враг. Блэквуд не колебался:

– Мы поедем на север, в Сорроу-Фелл, и останемся под защитой фей.

Зал немедленно взорвался спорами о феях. Я попыталась сообразить, как это сработает. Блэквуд поднял руку и держал ее так, пока постепенно не установилась тишина.

– Сорроу-Фелл – подарок одного из придворных Светлого двора королевы Титании. Армия Мэб не может пересечь эти границы, не может и Титания. Это физически невозможно без моего личного приглашения. Таким образом, поместье превращается в единственное место во всем королевстве, где мы будем в безопасности и от Древних, и от фей.

Он был прав. Я слышала, как чародеи неохотно соглашаются.

– А как насчет переживших атаку жителей Лондона? – Магнус встал.

– Мы можем забрать только самых значимых. – В голосе Блэквуда послышалось сожаление. – Нам придется пренебречь всеми жителями нечародейского происхождения.

После этих слов все закричали, и если бы я не была настолько слаба, я бы присоединилась. Я вспомнила ночь в доме Агриппы, когда у нас с Блэквудом разгорелись горячие споры о защите сильных и слабых. Не может быть, чтобы я сейчас расслышала верно. Однажды он сказал, что ни одна жизнь невинного человека не стоит дороже, чем жизнь другого, а теперь это? Бросить людей, которых мы поклялись защищать?

Ее Величество посвятила вас.

– Это единственный для нас способ выжить. – Блэквуд подождал, пока все успокоятся, но в задних рядах все еще стоял сердитый гул. Он выглядел невозмутимым, будто предвосхитил нашу реакцию. Мне пришло в голову, что он чувствует себя как рыба в воде. – Те невинные люди, что падут в грядущие месяцы, – тяжкая ноша для нас, но поколения, которые появятся впоследствии, будут существовать благодаря тому, что мы сделаем сегодня. Впереди маячит надежда. У нас есть оружие. Мы знаем, что Ре́лем тяжело ранен. – Он встретился со мной взглядом. – Если мы будем полагаться исключительно друг на друга, то от победы нас могут отделять всего лишь несколько недель.

Тем не менее многие были не готовы переезжать. Валенс встал, он побагровел от гнева.

– Это идет вразрез со всеми нашими клятвами, которые мы давали при посвящении! – выкрикнул он, и я с ним была вполне согласна. Он пнул кучку разбитого обсидиана, и все стихли. – Мы не можем оставить этих людей на убой!

– Мы годами прятались за защитным барьером, – голос Блэквуда был ледяным. – Я же прошу дать мне несколько месяцев.

– Это чудовищно! – огрызнулся Валенс.

Блэквуд закрыл глаза, и в зал проник холодный ветер, пробравший меня до костей. Чародеи удивленно вскрикнули. Блэквуд по очереди посмотрел на каждого, и каждый почувствовал его силу. Так было при Уайтчёрче. Но Уайтчёрч никогда не использовал свою силу, чтобы нас утихомирить.

Когда ветер стих, наступила полная тишина, и Блэквуд продолжил:

– Объединившись, мы выживем. По отдельности, – он быстро взглянул на Валенса, – мы не переживем и зиму. Мы будем в безопасности, но не в полной. Пейлхук творил страшные вещи, чтобы защитить нас от реальности, но я ничего такого делать не буду. – Глаза Блэквуда блеснули. – Мы будем работать не покладая рук, пока Древние не будут уничтожены. Думаю, каждый из сидящих в этом зале потерял близких во время атаки. Друга, брата, сына…

Некоторые положили руку на сердце. Блэквуд завладел их расположением..

– Я потерял отца, хотя и давно. И будь я проклят, если потеряю еще одного члена семьи. – Он ударил себя в грудь. – Орден – это моя семья. Отныне и навсегда.

Он лгал. Он не оплакивал своего отца, и у него не было большой любви к Ордену. Но прямо сейчас мальчик, который, как я знала, больше всего на свете ненавидел неискренность, именно ее и проявлял, чтобы добиться своей цели. Чтобы за ним последовали, чтобы ему поверили.

Валенс, ругаясь, сел на место. Он понял, что проиграл.

– Давайте поработаем вместе, чтобы эта война закончилась. Затем, когда мир будет восстановлен, я сложу с себя полномочия Императора. – Блэквуд склонил голову. – Даю вам слово.

Зал взорвался аплодисментами. За несколько минут Блэквуд завоевал всеобщую симпатию: в конце концов, все отчаянно хотели, чтобы кто-то принял на себя ответственность. Но мальчики и я молчали.

– Как я и сказал, мы все выступим единым фронтом, и рядом со мной должны быть самые лучшие советники. Что подводит меня к еще одному, более радостному сообщению. – Он протянул ко мне руку. – Генриетта Хоуэл станет моей женой.

Магнус выдал изумленный смешок. Все остальные снова загудели, но теперь ошеломленно. А я уставилась на Блэквуда. Я улыбалась. Умно придумал. Как следовало из Устава, Император выбирает жену графу Сорроу-Фелл. Так что Блэквуд сделал блестящий маневр. Я начала тихонько смеяться.

– Что тут, черт возьми, смешного? – казалось, Магнус не верит ни своим глазам, ни своим ушам.

Икая, я объяснила ему, что и Элиза, и ее брат – мастера по неожиданным объявлениям о помолвке.