Можете нас поздравить! - [59]
— Римке очень трудно исправиться, — вздохнула Синеглазка, — у них вся семья ворчливая. Станет её мать на родительском собрании говорить, так не поймёшь — выступает она или ругается. Римка на неё очень похожа. Такая же кругленькая и нос картошкой. Только ростом поменьше.
— Может, мать тут не виновата, а Римка совсем от другого ворчит, — возразила Света и, решившись, сказала Наташе: — Помочь ей надо!
— В чём помочь? — не поняла Синеглазка.
— Дома по хозяйству, — объяснила Света и упрекнула подругу: — Как же вы не знаете, что ей очень трудно?
— Ей? — удивилась Синеглазка. — Почему?
— А кто бельё трём младшим сестрёнкам стирает? — спросила Света.
— У неё нет сестрёнок, — замотала головой Синеглазка. — Ты что? Римка у родителей одна. Вот мать с отцом с ней и нянчатся. А три сестрёнки не у неё, а у меня.
— У тебя?.. — растерянно переспросила Света.
— Ну да, — засмеялась Синеглазка. — Только ты не думай, они хорошие, всегда помогают. И стираем мы вместе.
«Зачем же Римке нужно было наговаривать на себя? — не понимала Света. — Неужели только для того, чтобы меня разжалобить и тетрадь с задачками выманить?»
— А зачем вы тогда даёте ей домашние задачки списывать? — спросила Света.
— Кто даёт, не знаю, — смешно развела руками Наташа, — а я с задачками сама мучаюсь ужасно. Было бы у кого, с удовольствием списала бы. Решаю, решаю, а всё с ответом не сходятся.
— Как я поправлюсь, давай вместе уроки делать, — предложила Света и сразу испугалась: вдруг Синеглазка не согласится?
— Давай! — сказала Наташа и засмеялась. — Только невнимательная я. Придётся тебе кричать на меня, вроде как Колька Колпаков на Гаврилку. Он его по русскому подтягивает… Ну, поправляйся, — Наташа протянула Свете руку, — а я пойду. Уроков много. Может, этот чёрный в маске уже ушёл.
Как только Синеглазка распрощалась, Света достала из-под подушки конверт и раскрыла его…
Встреча с Кощеем Бессмертным
Стрела от лука была снова нарисована в середине мишени. Значит, попала в цель. А вот сама записка написана совсем непонятно. Крючки какие-то вместо букв. Только в самом низу листа, очень мелко, еле заметно, Света разобрала слова: «Читай на свет». Вот, оказывается, в чём дело: записка засекречена, чтобы её не могла прочитать в тёмном коридоре Синеглазка.
На улице уже стало смеркаться. Света тихонечко встала с тахты и зажгла торшер. Потом забралась с ногами в кресло и, держа записку над абажуром, прочитала:
«Каждое невыполненное приказание всё больше отдаёт тебя во власть твоего злейшего врага. Запомни это! Если хочешь смыть свой прошлый позор, выполни такое задание: когда твоя мама уйдёт в поликлинику, жди её в темноте. Свет не зажигай».
— Мама! — тотчас закричала Света.
— Что? Что с тобой? — вбежала в комнату перепуганная мама. — Ты кричишь, точно на тебя потолок рушится.
— Когда ты пойдёшь в поликлинику? — не слушая упрёка, спросила Света.
— Скоро. Мне пора выписываться на работу. Ведь ты уже поправилась.
— Пойди, пожалуйста, сейчас, — попросила Света.
— Сейчас нельзя. Наш врач ходит к больным. В поликлинике он будет к вечеру.
— А папа когда придёт?
— Сегодня не скоро. Он предупредил, что задержится.
— Ой, мамочка, что же делать? — побледнела Света.
— Трусишка! — засмеялась мама, догадавшись, в чём дело. — Неужели ты боишься пробыть полчаса одна? Ну, хочешь, я зайду к Наташиной маме и попрошу, чтобы она отпустила Наташу к тебе? Днём я как раз видела их и говорила, что пойду в поликлинику.
— Нет, нет, не надо её звать, мне… — Света замолчала и закрыла лицо ладонями.
— Хорошо, — сжалилась мама, — я пойду завтра во время обеденного перерыва. Только не реви.
— Конечно, иди завтра, — обрадовалась Света, но тут же подумала: «Отговаривать маму — это обман. А разве можно обмануть того, кто всё обо мне знает? И потом, орунзаки надеются на меня, раз заранее нарисовали стрелу посередине мишени». И Света закричала: — Мамочка, иди лучше в поликлинику сегодня!
— Сегодня мне гораздо удобнее, — отозвалась мама, — а ты не будешь бояться?
— Иди, не буду, — с трудом проговорила Света и закрылась подушкой. «Вот так до маминого прихода и пролежу. Буду мечтать о самом весёлом. Будто я сижу в цирке и смотрю на клоунов».
Но разве можно мечтать о цирке без света! В цирке всё блестит, сверкает, а тут и при свете-то одной страшно. А вдруг у Светы остановится от страха сердце? Вот когда этот противный Мишар расстроится. Ну зачем он приказал Свете сидеть в темноте? Ещё, наверно, проверять будет, светятся ли в их квартире окна или нет. А что, если зашторить их как следует и зажечь хоть одну лампочку? Нет, если свет горит, его с улицы и через шторы видно, как ни маскируй.
И вдруг Света нашла великолепный выход. Всё-таки голова у неё соображает. Как только мама уйдёт, Света запрётся в ванной, зажжёт свет и просидит до её возвращения. Разве плохо придумано? Квартира будет тёмная, а в светлой ванной комнате сидеть совсем не страшно. Как говорится, и волки сыты, и овцы целы. Порадовалась Света немного, а потом только ещё больше расстроилась. Ведь что может произойти: получит она завтра записку, а в ней похвала. А за что? Выходит, за обман! Разве это приятно? Нет, самое лучшее — ничего не придумывать, а вытерпеть всё, что может случиться в темноте. Тут мысли Светы прервал из передней голос мамы:
