— «Узелок» через «и» пишется или через «е»? — тихо спросила его Света.
— Это смотря какой узелок, — серьёзно ответил Витя. — Если маленький, узкИй, то через «и», а большой, толстЕнький — обязательно через «е», — и засмеялся своей шутке.
Света только вздохнула: видно, сам не знает, как верно.
Конечно, в перемену можно было спросить, как пишется это слово, у Наташи-Синеглазки или у отличницы Кати Пучковой. Но Наташа, как только прозвенел звонок, умчалась в буфет за пирожком с повидлом (она ужасная сластёна), а подойти к Кате Света не решилась. Ходила около неё, а так и не заговорила. Робость помешала. Была бы отличницей Рубина, Света сразу бы спросила: Маша не знает и то советует. А Катя очень уж неприветливая. Нос у неё большой, строгий. Говорит грубо, точно каждый раз замечание делает. И по коридору с таким неприступным видом вышагивает, будто какая-нибудь знаменитость. А сейчас, дома, Свете вообще не с кем посоветоваться.
«Как же быть?» — подумала Света и зачеркнула всю фразу со словом «увидеть» так, чтобы её нельзя было даже разобрать. Конечно, жаль. Теперь она неизвестно когда с орунзаками увидится. Но ничего не поделаешь. Прослыть неграмотной хуже.
Света надела пальто, зажала в кулаке записку и помчалась на пустырь.
«Долгоиграющая пластинка»
До чего ж Света невезучая! Бежала, торопилась и всё-таки её остановила та самая старушка, которая всё время сидит на скамейке против их дома и вяжет. А Света даже не знакома с ней. Но ведь неудобно убежать, когда старушка интересуется, уехала ли в деревню Светина бабушка или ещё нет.
— Уехала, — ответила Света и побежала дальше.
А только повернула за котельную, с вожатым Мишей столкнулась. Он чуть не сшиб её своим чемоданчиком.
— Зачем так торопишься? — остановил её Миша. — Мы собираемся к четырём.
— А сейчас сколько? — выпалила Света, растерявшись.
— Без пяти четыре. Но мы ведь у школы.
Разве после этого побежишь на пустырь! Света точно на привязи пошла за вожатым. Куда бы только спрятать записку? Мальчишкам хорошо, у них всюду карманы. А у Светы на платье ни одного. И зачем она сняла свою школьную форму! Придётся съесть записку, как съедали донесения попавшие в плен разведчики. Но Света почувствовала, что из этого ничего не выйдет. Проглотить сразу целый тетрадный лист она не сумеет, а жевать его на глазах у вожатого подозрительно. Света подумала и остановилась, будто у неё расстегнулась резинка. А сама — раз! — и запрятала записку в чулок. Только после этого, немного успокоившись, Света сообразила, зачем идёт в школу. Ведь сейчас будет сбор о борьбе с недостатками. У Миши ещё какая-то идея была.
«Всё-таки хорошо, что я его встретила, — рассудила Света, — а то не пришла бы на сбор, так от Кольки не только мне, а и звеньевому Вите за меня досталось бы».
Почти весь отряд ждал вожатого в пионерской комнате. Не было только любительницы опаздывать Зои Дергачёвой, отличницы Кати Пучковой и ворчуньи Римки.
— Достал? Вот здорово! — бросился навстречу вожатому нетерпеливый Колька Колпаков.
— Что? Что достал? — закричали со всех сторон ребята.
— Сейчас увидите, — ответил Миша, махнув чемоданчиком, и спросил Кольку: — Ты к какому часу позвал на сбор Зимину?
— Как ты сказал, к половине пятого, — отчеканил Колька.
Миша посмотрел на ребят хитрющими глазами:
— Догадываетесь, почему?
— Может, раньше ей незачем… — несмело проговорила Света.
— Вот именно! — подхватил Миша. — Раньше ей быть тут незачем. — С этими словами он раскрыл свой чемоданчик, и ребята увидели в нём портативный магнитофон. — Когда Римма придёт, надо нам так сесть, чтобы загородить от неё этот аппарат. А то ничего не получится.
— Вы записать её хотите? — вырвалось у Светы.
— Точно! — сказал довольный своей затеей вожатый. — Применим к Римме самый новейший метод воздействия. Пусть сама себя послушает. Клин, как говорится, вышибают клином.
— Вот это придумал! — ахнули сидящие в углу девочки. — Римка как услышит себя, у неё волосы на голове дыбом встанут.
— Узнает, какая она трещотка и ворчунья.
Новая затея Миши привела всех в восторг.
— План, значит, такой, — с явным удовольствием сказал Миша. — Как только Римма появится, девочки окружат её и постараются разговорить.
— Спросите, сделала ли она уроки, — предложил невероятно возбуждённый Колька Колпаков. — Римка сразу заведётся. Страх не любит, когда её проверяют.
— Великолепно! — воскликнул Миша. — А я тем временем включу магнитофон, который мы сейчас замаскируем.
— Погоди! Давай сначала сами запишемся, — попросил Витя Пухов. — Я ещё никогда свой голос не слышал.
— И мы не слышали.
— Давайте запишемся, — окружили Мишу ребята.
— Попробуем, — согласился Миша и включил магнитофон.
Но только он это сделал, как дверь распахнулась и в пионерскую комнату ворвалась не на шутку рассерженная Римма.
— Что ж ты не предупредил, что собираемся в пионерской?! — накинулась она на Кольку. — Хожу-хожу по школе как полоумная, в каждый класс толкаюсь и везде замечания получаю.
Ребята не выдержали и рассмеялись: магнитофон-то включён.
— А вы-то чего смеётесь? Вы-то чего? — переключилась на них Римма. — Расселись, как в театре, да хихикают! Ха-ха-ха! Ну, Колпак, я тебе этого ни за что не прощу. Меня старшеклассник-очкарик чуть к директору не отвёл. Еле вырвалась.
