Мозговой трест. 39 ведущих нейробиологов – о том, что мы знаем и чего не знаем о мозге - [67]
Мартин Лютер Кинг как-то сказал: «Самый насущный и злободневный жизненный вопрос звучит так: а что вы делаете для других?» Ответ записан в нашем биологическом наследии. Мы, как и наши родственники из числа млекопитающих, склонны помогать тем, кому плохо.
Сильная романтическая любовь активирует нейронные цепи мозга, связанные с выживанием и действующие на уровне подсознания
Люси Браун
«ЧТО ТАКОЕ ЛЮБОВЬ?» Лишь за один месяц 2016 года 400 тысяч человек по всему миру, садясь за компьютер, задавали Google этот вопрос. Первой в выдаче поисковика была страница журнала Psychology Today, где давался такой ответ: «Любовь — это сила природы. Как бы нам ни хотелось, мы не можем управлять любовью, вызывать ее или избавляться от нее по своему желанию — точно так же, как мы не можем управлять луной»[349].
Любовь действительно представляет собой силу природы. С точки зрения нейробиологии сильная романтическая любовь активирует нейронные цепи мозга, связанные с выживанием и действующие на уровне подсознания. Эти цепи настолько значимы, что они находятся рядом с теми зонами ствола мозга, которые отвечают за жизненно важные рефлексы, такие как дыхание и глотание. Такое расположение «систем любви» помогает объяснить, почему мы не способны контролировать себя на первых стадиях романтического чувства и после потери возлюбленного. Мы не контролируем свои чувства и действия, связанные с любовью, — точно так же, как при жажде мы не властны над потребностью найти воду и выпить ее.
Мы можем сказать «я тебя люблю» тому, с кем состоим в романтических отношениях, супругу, родителям, детям, братьям и сестрам, друзьям и даже домашним питомцам. Разновидность любви, о которой идет речь, неконтролируемая сила, которая легко переворачивает нашу жизнь, — это первая стадия сильной романтической любви, когда жажда эмоционального единения с другим человеком даже сильнее, чем жажда секса. Любовь такого типа, описанная в стихотворении Элизабет Браунинг «Как я люблю тебя? Считай», — всепоглощающее чувство, которое заставляет постоянно думать о возлюбленном[350]. Психолог Дороти Теннов назвала ее «лимерентностью»[351]. Элейн Хэтфилд разработала опросник для ее измерения по «шкале страстной любви»[352]. Другие психологи проанализировали западную литературу и разработали шкалу, по которой различаются шесть типов любви, от эроса (страстное физическое влечение) до сторге (любовь, основанная на дружбе)[353]. Все это разные стороны романтической любви, и их измерение позволяет увидеть как вариативность, так и предсказуемую природу романтической любви, а также помогает в поисках систем мозга, которые с ней связаны.
Антрополог Хелен Фишер рассматривает первую стадию романтической любви в эволюционном контексте. Фишер считает ее частью сформировавшейся у человека стратегии передачи генов: секс, рождение детей, а затем защита себя и детей, пока они растут[354]. Такой подход помогает понять природу любви и подвергает сомнению взгляды тех, кто считает романтическую любовь несуществующей, сверхъестественной или неважной. Идея Фишер заключается в том, что для репродукции человека необходимы три составляющие: вожделение, влечение (любовь) и привязанность. «Вожделение» — это половой инстинкт, примитивная система, которую мы все принимаем как необходимость для выживания вида. «Влечение» — это поведение, которое мы наблюдаем у животных во время ухаживания: например, у самки павлина, которая реагирует на ухаживание самца и его великолепный хвост. Брачное поведение и ответное влечение точно так же необходимы для выживания вида, как и половой акт. Важная особенность влечения у людей состоит в том, что оно направлено на одного человека на протяжении нескольких месяцев и поддерживается эйфорией, которую мы называем влюбленностью, и защитой, которую обеспечивает партнер. Это выбор партнера, и эволюция сделала все, чтобы пары сохранялись достаточно долго, пока потомство не сможет самостоятельно добывать себе пищу[355]. Долговременная привязанность важна для успеха семейной группы и обеспечивает дополнительную защиту отдельных особей.
Наша группа ученых, в которую вошла Хелен Фишер, решила исследовать нейробиологию первой стадии сильной романтической любви с целью понять, почему люди меняют свою жизнь, чтобы быть вместе, и разрешить спор психологов об определении и происхождении любви: эмоция это или потребность?[356] Эмоция — это сильное чувство, и романтическая любовь, несомненно, соответствует этому критерию. Однако эйфория, связанная с романтической любовью, может возникать и исчезать, вытесняться другими эмоциями, такими как тревога или гнев (ревность), и поэтому было бы неверно считать любовь одной отдельной эмоцией. Потребность долговечнее эмоций; кроме того, у потребности есть цель (например, поесть или выпить воды), а страстное влечение к другому человеку делает романтическую любовь похожей на потребность: цель состоит в том, чтобы быть с ним. Нейробиологи выяснили, что за эмоции и за цели отвечают разные отделы мозга, а потому в деле классификации романтической любви полезна визуализация мозга.
Все люди непохожи друг на друга. Этот факт кажется настолько очевидным, что мы редко задумываемся, почему это, собственно, так. Почему кто-то – сова, а кто-то жаворонок, кто-то любит сладкое, а кто-то горькое, одним нравятся мужчины, другим – женщины, а третьим тесно в привычных гендерных категориях. Нейробиолог Дэвид Линден оценил степень человеческого разнообразия, изучая анкеты на сайте знакомств. Там, как оказалось, люди особенно охотно описывают свои особенности – от цвета волос до пищевых и сексуальных предпочтений, от бытовых привычек до аллергии. «Почему люди разные» – это попытка описать в одной книге все грани нашей уникальности.
Мы привыкли верить своим глазам и ушам, но не всегда отдаем себе отчет в том, что огромный объем информации получаем не через них, а через кожу. Осязание – самое древнее из чувств. И зрение, и слух возникли в ходе эволюции гораздо позже. Установлено, что человеческий эмбрион уже в материнской утробе способен осязать окружающий мир. Профессор неврологии и известный популяризатор науки Дэвид Линден увлекательно и доступно – буквально «на пальцах»– объясняет, как работают сложные механизмы осязания, а заодно разбирает его многочисленные загадки.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.