Мозгоеды на Нереиде - [5]

А человек в ослепительно белом чистеньком комбинезоне — смог.

При этом он даже не спускался ниже второго яруса, только глянул — и сразу же пошел наверх, в рубку. А если и было где на платформе чистое место, так это именно там, на самой-самой верхней палубе, которую каждый день мыли из шланга по несколько раз, чтобы не носить грязь в святая святых. Ну и в самой рубке тоже, конечно же.

Костика-Витю на верхнюю управленческую башенку не пустили — туда вообще не пускали детей. Пришлось подглядывать из-за бортика. Техник заперся в рубке и сидел там долго, очень долго — минут, наверное, двадцать. А может быть, и все полчаса, Костик не засек времени, о чем потом страшно жалел. А потом техник вышел — такой же чистый, как и раньше, с такой же презрительной гримаской на чистом скучающем лице. И Костику мгновенно стало жарко и стыдно — и за себя, и за грязные нижние палубы, и за своих не менее грязных родителей, которые так и не сумели починить сломавшийся завод. Хотя и ныряли в рыбье дерьмо по уши. А этот, красивый и чистый, все починил, хотя никуда и не нырял и откровенно презирал тех, кто ныряет. И правильно презирал.

И местные это понимали, Костик видел! Друг друга они всегда по плечам хлопали, а его не стали. И правильно: мечту нельзя хватать руками. Особенно грязными.

Вот тогда-то маленький Смит и понял, кем станет, когда вырастет: таким настройщиком глючного оборудования. Не ремонтником, нет, а именно настройщиком-тестировщиком, чистым и всех презирающим. И тоже будет работать с чистыми кнопочками в чистой рубке и всех презирать. Потому что будет иметь на это право.

Киборгов тогда еще не было, но когда они появились, он только лишний раз убедился в правильности выбранного пути и чуть его подкорректировал: тестировать и настраивать не простую технику, а тех, кто будет нырять в разное дерьмо, почти что людей, но все-таки не людей — что может быть выше и чище?

Глава 4 Часть 1. Герой всех времен и народов

— Знаешь, а мне уже что-то как-то даже хочется познакомиться с этим их хваленым Бондом! Ну и что, что о нем все трындят. Это еще не значит, что он плохой! Он совушек спасал, значит, точно хороший человек… то есть киборг.

Тут Дэн с Полиной был полностью согласен: чтобы спасать такое летающее уродство, как местные совушки (напоминающие гибрид летучей мыши, вертлявого раскормленного глиста и лупоглазой мухи с загнутым клювом вместо хоботка), любому зрячему человеку (ну или киборгу) нужно было быть доброты воистину потрясающей.

Полина подозрительно лизнула местное мороженое (березовое — значилось на этикетке), но на этот раз осталась довольна, и брикетик не полетел в урну, как предыдущий (с укропом и жареным луком).

— Интересно: он на самом деле Bond или это просто прозвище такое?

Полина с Дэном сидели на лавочке в парке на набережной, ели мороженое и смотрели, как Ланс рисует местных птичек — они обходились без перьев, но полупрозрачные перепонки и разноцветная шерстка смотрелись ничуть не хуже. Да и на самого художника, целиком ушедшего в процесс, посмотреть тоже стоило — для удобства и эффективности фиксирования быстро перемещающихся объектов корабельный «котик» рисовал обеими руками, причем асинхронно, зажав альбом между коленями. Руки мелькали со скоростью вертолетных лопастей, сливаясь в полупрозрачные сектора и полукружья. Наверное, Полина выбрала бы иное сравнение (например, с крылышками колибри), но Дэну больше нравилось именно такое, с боевым вертолетом, древним и мощным.

Теодор их компанию покинул сразу же по прибытии в Столицу, скомканно сообщив, что у него срочные дела и он ненадолго, а потом обязательно догонит приятелей. Судя по всему, дела эти заключались в налаживании более близкого общения с соседкой по флайеру (грудастенькой и смешливой блондинкой-туристочкой в коротких шортиках и почти не скрывающем выдающихся достоинств минитопике, с которой Теодор перебрасывался многозначительными взглядами всю дорогу до Столицы) и были действительно срочными. Последний перелет «Космического Мозгоеда» выдался долгим и напряженным, практически без увольнительных, и под конец у бедного пилота чуть ли дым из ушей не валил от переизбытка тестостерона.

— Мне жаль тебя разочаровывать, но я не думаю, что этот легендарный Бонд существует на самом деле, — ответил Дэн задумчиво. — Пока что мною не обнаружено ни единого твердого и недвусмысленного доказательства его существования. А вот сомнений в оном существовании возникает все больше.

— Да ты что?! — Полина от возмущения так всплеснула руками, что чуть не уронила мороженое. Вернее, технически она его как раз-таки уронила, и Дэну пришлось ловить (стремительно подныривая под лавочку с другой стороны и перехватывая брикетик над самой брусчаткой), а потом отдавать обратно. — Да нам же чуть ли не каждый встречный…

— Вот именно что: каждый встречный. Каждый, понимаешь? И — нам.

Полина задумалась, машинально облизывая и крутя брикетик в руке. Термоупаковку снизу она содрала, оставив только два кружочка под пальцами на серединках вафельных пластин, и теперь вычищала языком подтаивающую массу, зажатую между вафлями. Дэн предпочитал кусать: аккуратно, сверху. Его мороженое тоже называлось березовым, хотя ни щепок, ни опилок в его составе не обнаружил и самый тщательный анализ: обычные жиры-белки-углеводы животного и растительного происхождения, небольшая примесь натуральных пищевых красителей, загустителей, усилителей вкуса и ароматизаторов, ничего опасного для человеческого здоровья.