Мозгоеды - [8]

— Об этом мы потолкуем позже, — воскликнул я. Мотор взревел — и ожил. — Для начала давай-ка уберемся от них как можно дальше. Вероятно, они еще только осваиваются! Их возможности до поры ограничены, так что нам, глядишь, и удастся спастись.

Мы медленно вышли в фарватер; о борт катера заплескалась вода, и звук этот, как ни странно, отчасти успокоил наши страхи. По моей подсказке Говард взялся за штурвал и принялся медленно разворачивать судно.

— Так держать! — вскричал я. — Тут-то никакой опасности нет — пока мы не вошли в пролив!

Еще несколько минут я колдовал над мотором, а Говард молча правил рулем. Вдруг он обернулся ко мне и ликующе всплеснул руками.

— Кажется, туман развеивается! — воскликнул он.

Я вгляделся в темноту. Да, верно; туман явно поредел, а белесые спирали, беспрерывно вихрящиеся внутри его, истаивали до бесплотной дымки.

— Держи прямо по курсу! — заорал я. — Удача на нашей стороне. Если туман рассеется, мы разглядим пролив. Смотри не пропусти Маллиганский маяк.

Когда наконец вспыхнул долгожданный луч, мы обрадовались так, что и словами не опишешь. Желтое, яркое зарево струилось над водой и резко высвечивало очертания гигантских скал по обе стороны пролива.

— Пусти меня к рулю, — закричал я, бросаясь вперед. — Здесь проход трудный, но теперь-то мы не оплошаем!

Взволнованные и ликующие, мы почти позабыли про ужас, оставшийся у нас за спиной. Я стоял у штурвала и победно улыбался; катер несся над темной водой. Скалы стремительно приближались — и вот уже их необъятная громада нависла над нами.

— Мы пройдем! — закричал я.

Но ответа от Говарда не последовало. Он задохнулся и громко ахнул.

— Что такое? — спросил я и обернулся.

Мой приятель в ужасе скорчился над мотором. Сидел он спиной ко мне, но интуиция подсказала мне, куда именно устремлен его взор.

Сумеречный берег полыхал как огненный закат. Горел Маллиганский лес. Гигантские языки пламени рвались к небесам выше самых высоких деревьев, густая волна черного дыма медленно катилась к востоку, захлестывая немногие оставшиеся в гавани огни.

Но не зрелище пожара исторгло из уст моих вопль ужаса и страха. А размытый призрак, нависающий над деревьями, гигантская бесформенная фигура, что медленно колыхалась в небе туда-сюда.

Господь свидетель, я пытался внушить себе, что ничего не вижу. Пытался себя уверить, что этот призрак — всего-навсего тень, отбрасываемая пламенем. Помню, как ободряюще схватился за плечо Говарда.

— Лес сгорит дотла, — воскликнул я, — и жуткие твари будут уничтожены с ним вместе!

Но Говард оборотился, удрученно покачал головой, и я понял, что смутный, зыбкий фантом над деревьями — это не просто тень.

— Если мы увидим его четко, мы погибли! — предостерег мой приятель. Голос его срывался от страха. — Молись, чтобы оно оставалось бесформенным!

«Есть символ древнее, чем мир, — подумал я, — древнее любой религии. Еще до зари цивилизации люди благоговейно преклоняли пред ним колени. Он содержится во всех мифологиях. Этот исконный знак — основа основ. Возможно, в туманном прошлом, много тысяч лет назад, им отпугивали врагов. Я сражусь с призраком при помощи высшего и грозного таинства».

Внезапно я сделался до странности спокоен. Я знал, что у меня осталось меньше минуты, что под угрозой — больше чем наши жизни, но я не дрогнул. Я невозмутимо пошарил под двигателем и вытащил немного пакли.

— Говард, — велел я, — зажги спичку. Это наша единственная надежда. Немедленно зажигай!

Говард недоуменно вытаращился на меня. Казалось, прошла целая вечность. Затем в ночи гулко раскатился его смех.

— Спичку, говоришь! — взвизгнул он. — Спичку — подогреть наши жалкие мозги! О да, спичка нам пригодится!

— Доверься мне! — заклинал я. — Сделай так, как я говорю, — это наша единственная надежда. Быстро зажигай спичку.

— Не понимаю! — Говард разом посерьезнел, голос его дрожал.

— Я придумал, как нам спастись, — пояснил я. — Пожалуйста, запали эту паклю.

Говард медленно кивнул. Я ничего ему не объяснил, но я знал: он догадался, что я затеваю. Зачастую его интуиция казалась просто сверхъестественной. Негнущимися пальцами он вытащил спичку и чиркнул ею.

— Не трусь, — промолвил он. — Покажи им, что ты их не боишься. Храбро сотвори знаменье.

Пакля загорелась — а призрак над деревьями между тем обозначился с пугающей четкостью.

Я схватил пылающий клок и быстро провел им перед собою по прямой линии от левого плеча до правого. Затем поднял ко лбу — и опустил до колен.

В мгновение ока Говард выхватил паклю и повторил мой жест. Он сотворил два крестных знаменья — одним осенил себя, вторым расчертил тьму, держа импровизированный факел на расстоянии вытянутой руки.

На миг я зажмурился — однако ж призрачная фигура над деревьями по-прежнему дрожала перед моим внутренним взором. Затем очертания ее стали медленно расплываться, хаотично таять в безбрежном пространстве, а когда я открыл глаза, фантом исчез. Теперь я видел лишь пылающий лес да тени от высоких деревьев — и ничего больше.

Ужас сгинул, но я не двинулся с места. Я застыл как каменный идол над черной водой. А в следующий миг в мозгу у меня что-то словно взорвалось. Голова закружилась, я пошатнулся и ухватился за поручень.