Мозг ценою в миллиард - [74]

— Ясно, — отозвался я.

Запищал зуммер.

— Это он, — встрепенулась Бесси, — этот номер только для его сообщений. Соединяю. Обменяйтесь паролем. Помните, что эта линия прослушивается.

— Рита Хейвес, — назвался я.

— Богиня любви, — воскликнул голос на другом конце провода и перешел к делу. — Подозреваемый соответствует приметам Ньюбегина. Сейчас он направляется в южную часть города.

— И вы позволили ему уехать? — сказал я, сохраняя спокойствие.

— Не волнуйтесь, сэр, — сказал констебль. — Естественно, такая работа не делается на велосипеде с блокнотиком в руке. Сейчас за ним следуют две машины, а со мной на задании еще один дежурный агент. За его машиной легко вести наблюдение: она очень заметная, сэр. Одна из таких машин-пузырьков. Скорее всего, марки «хенкель».

— Что значит «заметная»?

— Ну, во-первых, она красная, как почтовый ящик. Во-вторых, на капоте написано «Это радиофицированный «Роллс-Ройс» и, в-третьих, на заднем стекле надпись «Научись припарковываться, ты, свинья!»

Я сообщил Бесси, что за машиной Харви следят, и она соединилась с информационным отделом столичной полиции. Мы услышали, как полицейский автомобиль докладывал, что «объект движется через центр Лондона, по мосту Ватерлоо, по Ватерлоо-Роуд и через площадь «Слон и замок»… Бесси записала адрес, куда направился Харви.

Она передала мне адрес с несколько озадаченным видом.

— Это ваш…

— Мой адрес, — сказал я. — Да, если бы меня не вызвали, я бы именно там сейчас и находился.

Я срочно вернулся домой. Харви все еще названивал в дверь, а полицейский в штатском беседовал с ним, жалуясь, что тоже ждет меня, а я так задерживаюсь. Когда я появился, агент поинтересовался бумагами, которые якобы должен был забрать у меня, но я ответил, что они будут готовы не раньше завтрашнего утра.

— Хорошенькое дело, — сказал Харви. — Я столкнулся у двери с этим парнем, который пришел за документами. Поэтому я и понял, что ты должен вот-вот вернуться.

Я что-то буркнул, гадая, поверил ли Харви переодетому полицейскому. Пока он копался в моих книгах, я приготовил кофе.

— «Падение Крита», «История французской армии», «Кампания Буллера», «Оружие и тактика»… Ты что — помешался на солдатиках?

— Ага, — крикнул я ему из кухни.

— Дурацкое чтение, — сказал Харви. — Нет ли у тебя каких-нибудь книг для такого тупицы, как я?

— Таких в доме не держу, — ответил я и подал ему чашку кофе.

— Я ушел от жены, — сообщил Харви. — И никогда не вернусь обратно.

— Сочувствую.

— По крайней мере мне больше не придется беспокоиться о том, смогу ли я послать детишек в лагерь. — Он сдавленно хихикнул. — Ты знаешь, что я смылся из организации Мидуинтера?

— Знаю.

— Не могли бы твои люди, — он пошарил по карманам, — не могли бы твои люди…

Харви взглянул на меня.

— Что не могли бы мои люди?

— Приютить меня.

— Это невозможно, — сказал я. — В английских домах — американские домовладельцы.

— Я заплачу за аренду дома. Я передам им сведения о британской группе Мидуинтера. Фотографии… все.

— Я знаю все о североевропейских сетях Мидуинтера. Фотографии и так далее…

— Так, — сказал Харви, — понятно. Мидуинтер допустил тебя до Электронного Мозга. Данные и фотографии по телефону. Понимаю. Ну, в таком случае ты сможешь захватить всю группу, когда захочешь. Они меня ищут?

— Ты стал заботой моего начальства, Харви. Они не хотят ни нанимать тебя, ни арестовывать. Они просто желают, чтобы ты исчез. В неизвестном направлении.

Харви кивнул.

— Но когда ты скроешься, — продолжал я, — позволь мне все уладить. Военные и министерство на сей раз действуют заодно. Кто-нибудь из них окажется посмекалистей и… — Я пожал плечами и издал неприятный горловой звук.

— О’кей, — сказал Харви, — я дам тебе знать.

Он поднялся. На нем был один из тех очень английских твидовых костюмов, которые продаются только в Америке. Он пошарил в карманах, поочередно извлекая на свет ключи, кредитные карточки, скомканные бумажные деньги и запихивая все обратно.

— У тебя никогда не возникает ощущения, — отрешенно сказал он, — что все мужчины в мире несутся так быстро, что в итоге загораются. Мысленно. Меня такое чувство навещает. Понимаешь, женщины спокойно стоят на месте, а ты проносишься мимо них с огромной скоростью, и мысли твои полыхают?!

Он замолчал. Я ничего не ответил ему. Тогда он заговорил снова, скорее всего обращаясь к самому себе. Ему было безразлично — слушаю я его или нет.

— Женщины, все как одна, спокойны, неподвижны, со своими прическами и детьми. Спокойны. Очень спокойны. Как трава перед грозой. Перед ними будут проноситься другие мужчины, кто угодно, эти мужчины тоже будут пылать, но женщины останутся неподвижны и спокойны. — Он опять принялся что-то искать в карманах. — Что они делают со всеми деньгами? Моя жена глотает деньги, как соленый арахис, и никак не может насытиться. Деньги, деньги, деньги… Она больше ни о чем не думает.

— Что это? — спросил я.

— Лапка кролика. Говорят, она приносит удачу, — объяснил Харви, протянув мне жалкий высохший кусочек меха на косточке.

— Расскажи это кролику.

Харви кивнул. Он вытащил из бумажника помятую фотографию Сигне и посмотрел на нее. Наверное, чтобы удостовериться в ее существовании.