Что ей делать? Она не может оставаться в доме мужчины, преследующего ее своими намеками и недоверием. Но как она уйдет? Куда ей идти? У нее нет даже воспоминаний, которые могли бы подсказать ей путь. Было бы верхом безрассудства покинуть этот гостеприимный кров. Ей ничего не остается кроме как остаться. Все, что у нее есть, это чужое платье.
Элен всхлипнула и безуспешно попыталась найти платок в карманах муслинового платья леди Генриетты. Ее взгляд упал на сморщенную материю на груди, и она невольно рассмеялась. Надо быть невероятно наивной женщиной, чтобы попытаться очаровать его светлость в таком наряде!
Встав с кровати, Элен расправила муслиновую юбку и подошла к трюмо. Она же на пугало похожа! Дело даже не в платье, хотя фасон совершенно не в ее вкусе. Неужели она всегда была такой худой? Мало того, что платье висит на ней, как на вешалке, так еще и цвет лица ужасный. Элен склонилась к зеркалу, критически изучая свое отражение. Ее глаза покраснели, как и следовало ожидать. Но откуда такая бледность?
Элен взглянула на свое лицо. Знакомы ли ей эти черты? А прическа? Носила ли она чепец? Вид собственной непокрытой головы казался ей непривычным. Значит ли это, что она замужняя женщина?
Кровь забурлила у нее в жилах, а сердце бешено забилось в груди. Почему? Почему эта мысль так сильно ее волнует? Это не может быть правдой! Но если этот мужчина не ее муж, то кто же он?
Элен тщетно пыталась восстановить в памяти лицо мужчины из своего видения. Она повторяла свои попытки снова и снова на протяжении последних двух дней, но все ее усилия оказались напрасными. Ей вспомнились слова лорда Уайтема. Доктор Горсти запретил ей подстегивать свою память. Легко говорить! Но ведь лорд Уайтем не верит, что она действительно забыла свое прошлое.
Но хоть что-то хорошее в этом есть. Если Элен узнает, что она замужем, это избавит ее от несправедливых подозрений владельца дома. А значит, их разговор принес определенные плоды.
Может, он этого и добивался? Элен вспомнила последнюю часть их беседы. Лорд предложил ей оставаться в его доме на любой срок. Было ли его предложение искренним? Если да, то что же он сделал потом? Дал ей понять, что стремится избавиться от ее нежеланного присутствия?
Лицо графа возникло у Элен перед глазами – такое, каким она его увидела при первой встрече. Его решительные черты вызвали инстинктивный отклик в ее душе, и она с готовностью положилась на его милосердие. Померещился ли ей его радушный прием? Возможно, в помутнении рассудка она увидела то, чего на самом деле не было? Элен почувствовала себя виноватой. Разве его светлость не имеет право на сомнения? А если он действительно пытался помочь ей вспомнить прошлое, она должна, по меньшей мере, поблагодарить его.
Последняя мысль заставила Элен повернуться к двери. Она обязана это выяснить! Она разыщет его и спросит.
Пройдя по галерее верхнего этажа, Элен направилась к лестнице. Лорд Уайтем говорил, что видел ее из окна. Скорее всего, он вернулся к прежнему занятию, от которого его невольно отвлекла Элен.
Она обходила дом с левой стороны. Спустившись по главной лестнице, Элен окинула взглядом широкий холл. Слева было три двери, и она наугад выбрала среднюю.
За дверью оказалась гостиная, оформленная в соломенно-желтых и золотистых тонах, с роскошной мягкой мебелью, обитой полосатым шелком. Элен замерла на пороге, заметив, что в комнате кто-то есть… и это не граф. Она повернулась, чтобы уйти, но ее окликнул знакомый голос.
– Не уходите! – произнесла леди Генриетта.
Элен неуверенно взглянула на сестру хозяина. Та сидела лицом к двери в кресле, стоящем сбоку от камина. Улыбка на ее тонких губах казалась до странности ненатуральной.
– Я хочу представить вам свою подругу, – сказала она, махнув рукой в сторону длинного дивана рядом с открытым французским окном.
Сидящая на нем молодая женщина казалась воплощением изящества. На ней было элегантное платье из белого муслина, ажурная лимонно-желтая шаль с бахромой и украшенная цветами соломенная шляпка, оттеняющая золотистый цвет ее локонов.
Элен, смутившись, повернулась к леди Генриетте.
– Прошу простить меня, сударыня. Я неподобающе одета.
Леди Генриетта вскинула брови и жеманно улыбнулась.
– Учитывая, что это мое платье, я посмею не согласиться с вашим утверждением.
В душе Элен шевельнулась обида, но ответила она со спокойной решимостью.
– Было очень любезно с вашей стороны одолжить мне его, сударыня, но я стесняюсь показываться в нем на людях, поскольку это платье плохо на мне сидит.
С дивана донесся резкий металлический смех.
– Слабо сказано! О чем вы только думали, дорогая Генриетта?
– Это не я, а Мег, – отрезала собеседница. Сама она была одета в платье похожего покроя, но с драпировкой на груди. – По крайней мере, это лучше, чем ночная рубашка Мег.
Элен шагнула в гостиную.
– Я искренне благодарна вам, сударыня, поскольку мне действительно нечего было надеть.
Леди Генриетта смягчилась и улыбнулась более благосклонно.
– Я рада, что смогла оказать вам услугу, – вежливо ответила она. – Пожалуйста, входите и познакомьтесь с мисс Таррингтон. Белинда, это девушка, о которой я вам рассказывала… Элен, мы полагаем.
