Моя жизнь рядом с Наполеоном - [13]

После битвы при Маренго Бонапарт вернулся в Париж[57]… Войдя во дворец, он сразу же справился обо мне, спросил, полностью ли зажило колено. Я уже готовился приступить к своим обязанностям, верхом сопровождать его в кортеже, но дворцовый маршал Дюрок неожиданно запретил мне это. Я так огорчился, что обратился к самому Консулу. Он решительно сказал:

— Ни на кого не обращай внимания, как решил, так и поступай.

После этого во время парадов я всегда был рядом с Наполеоном.

Для таких выездов у меня был арабский жеребец с расшитым золотыми нитками турецким седлом, а во время обычной службы я ездил на французском коне, гусарское седло которого также было расшито золотыми нитками. И одежда у меня была на все случаи. Правда, я всегда носил одежду мамлюка, но во время торжеств я надевал обшитый золотыми нитями бархатный или кашемировый мундир, а в повседневной службе носил синюю суконную форму, но тоже прошитую золотом.

Однажды за завтраком я спросил у Консула, разрешит ли он мне жениться.

— Не слишком ли ты молод для этого? А невеста кто — молода, богата?

Я не знал, что и ответить:

— Нет, не молода и не богата, но из нее выйдет хорошая хозяйка. Я очень люблю ее.

Мне показалось, что Консулу уже докладывали о моем намерении. Он не дал согласия.

— Нет, нет, я это не одобряю. Ты слишком молод, а невеста небогата и не молода. Ей двадцать четыре года. Одним словом, вы не удачная пара.

Он хоть и отказал, но я почувствовал, что это он сделал, заботясь о моем будущем. Я вынужден был сказать родителям девушки:

— Консул против нашей женитьбы. Заставить его я не могу.

Когда девушке сообщили эту весть, она очень огорчилась, хотя я всячески старался утешить ее. Через год она вышла замуж за одного американца, которому я очень помог и даже устроил на службу.

Мы на три месяца выехали на летний отдых в Мальмезон, хотя первый Консул хотел, чтоб я жил в Версале у господина Бутэ[58] и научился пользоваться охотничьим ружьем. Поскольку Мальмезон находится не так далеко от Версаля, я решил не переезжать в Версаль:

— Если я поеду, кто будет охранять ваш ночной покой? Я могу ездить к господину Бутэ рано утром, с шести и до шести вечера учиться стрельбе и затем возвращаться на свою службу.

Консул согласился:

— Пожалуй, ты прав.

Два месяца я все ездил взад-вперед по этой дороге, пока не научился всем тайнам охотничьего искусства. По завершении господин Бутэ написал гофмаршалу, что мне можно доверять зарядку ружей и пистолетов Бонапарта. Я отнес письмо гофмаршалу, и он показал его Первому Консулу, который остался этим очень доволен, А до этого господин Леребур[59] подробно ознакомил меня с устройством бинокля, способами его чистки, так что я каждый день чистил бинокли Бонапарта и заряжал его оружие. На охоте я верхом на лошади тут же в седле перезаряжал карабины Бонапарта. Наполеон всегда хвалил мою ловкость и собранность.

Через некоторое время Первый Консул перебрался во дворец Сен-Клу и стал именоваться императором Франции, что было очень крупным событием.

ГЛАВА III

Мне не выдают жалованья, и я вынужден продать свой кашемировый шейный платок. Узнав об этом, Наполеон страшно гневается и велит систематически выплачивать мне жалованье. Вскоре я удостаиваюсь звания оруженосца. Бертье отказывается вернуть мне мою саблю, император дарит мне другую. Он предлагает послать мой портрет моей матери, обещая привезти ее в Париж. Военные походы. Наполеон дает мне разрешение на женитьбу. Битва при Аустерлице. Бракосочетание вице-короля Италии. Бонапарт подписывает мой брачный контракт и оплачивает все расходы. Его коронация в Милане. Я требую причитающееся мне жалованье мамлюка и прошу об отставке. Очередной подарок императора. Опасность, грозившая его жизни в Йене. В Пултуске[60]. Я узнаю, что стал отцом. В Эйлау[61]. Мосье де Турнон. Наполеон и маршал Ней. В Фридланде[62]. Тильзитские переговоры. Королева Пруссии и ее «рустамовская» прическа. Меня представляют царю Александру. Тильзитские увеселения. В Дрездене. Я возвращаюсь в Париж в карете Бонапарта. Приятный сюрприз, приготовленный мне женой.

Третий год уже я служил у Наполеона, но еще ни разу не получал жалованья. Мне не платили и поскольку я сам ничего не требовал, никого это не беспокоило. Естественно, Бонапарт об этом не мог знать. У меня не было денег даже на папиросы. Я предпочел продать свой кашемировый шейный платок, но денег у императора не просить. Знакомые говорили мне:

— Со стороны кажется, что Наполеон тратит на тебя большие деньги. Не помешало бы тебе защитить свои права.

Но я послушался мосье Венара[63], моего покровителя и друга с самых первых дней моего пребывания во Франции. Он советовал мне никогда не просить у императора денег:

— Ты никогда первый не заговаривай об этих деньгах, все равно Бонапарт тебя не обидит. Пусть все идет своим путем.

Одним словом, я счел его совет разумным и ни о чем не говорил, хотя у меня не было в кармане денег даже на ежедневные мелкие расходы.

Пришлось мне предложить свой кашемировый шейный платок одному знакомому, который обещал продать его за пятнадцать луидоров. Но негодяй дал мне только десять, остальные обещал принести через три дня. Прошло три дня, три месяца, и он так и не появился. Тогда я решил сам сходить к нему. Оказалось, он переехал на новую квартиру, привратник дал мне его новый адрес, он жил недалеко от тупика Фейдо. Я послал ему несколько писем, но так как ответа не дождался, то пошел по адресу и нашел его. Он очень холодно принял меня и платить отказался: