Моя жизнь — это мы - [60]

— Ты что делаешь? — испуганно спросила она, когда его рука пробралась под подол халата.

— А на что похоже?

— Прекрати, — попросила она. — Дверь открыта, на дворе белый день. Кроме того, ты даже не потрудился узнать — хочу ли я этого именно сейчас.

Он остановился. Выругался, сначала про себя, потом вслух. Отошел к двери и закрыл на замок. Подошел к окну и задернул шторы. Вернулся к ней.

— Теперь ты, — сказал он, глядя в глаза блондинки.

— Что я? — не поняла она, попятившись от него назад.

Леша шагнул на нее. Так Лена оказалась приперта к стене по собственной инициативе. И по его инициативе — в капкане рук, которые он уперся в эту стену ладонями.

— Давай так, — начал он. — Если ты… влажная, мы продолжаем, если нет — я ухожу.

От возмущения Лена заморгала чаще.

— Ваша беспардонность, Алексей, не знает границ.

— Как и ваша скромность, Елена, — передразнил он, накрывая рукой ее ножку.

Среагировав, Лена перехватила его запястье, пытаясь удержать на месте.

— Не смей, — предупредила она.

— Руки, — ответил он, сжимая пальцы на бархатной коже.

Лена стала упираться, настаивая на своем, так что Леше пришлось применить силу. Обняв ее за талию левой рукой, он всунул в свою ладонь ее левое запястье, тем самым освобождая себе путь. Лена начала ерзать.

— Это нечестно и вопиюще грубо, — возмущалась она, пока он пробирался к сосредоточению ее женственности.

— Ты забыла добавить, как это возбуждает, — улыбнулся он, проскальзывая рукой в ее трусики.

И как только пальцы коснулись жаркого, влажного лона, оба замерли. Лене оставалось только сдаться, что она прекрасно поняла. А Леше осталось продолжить, что он и сделал, начиная нежно поглаживать девушку.

— Да ты животное, — тихо обозвалась блондинка, сминая в кулачке воротник его футболки.

— Не думаю, что для тебя это такое уж большое открытие.

Он снова сорвал с ее губ поцелуй, снова уложил на кровать. Сопротивления больше не было, были только пылкие объятья и жаркие ласки. И снова он двигался внутри нее, так неистово, будто этой ночью между ними ничего и не было. И снова слушал ее те самые сексуальные и мелодичные стоны Прекрасной Елены…

— О чем думаешь? — спросил Фирс после, пока они все еще лежали в кровати, и он спокойно обнимал ее со спины.

Сейчас Лена выглядело слегка потерянной, что не очень-то ему и нравилось.

— Не знаю, — отмахнулась та.

— А если серьезно. О чем?

— О Грише. Не понимаю, почему он позвонил только вчера? Почему не звонил до этого?

«Ах да, Гриша», — напомнил себе и Фирс о брате, о котором все это время успешно старался не думать.

— Возможно, он послушал моего совета.

— Какого? — оживилась девушка.

— Я просил его не звонить тебе. Дать время. Ты вчера ответила ему?

— Да.

— И вечером плакала после вашего разговора, я полагаю?

— Да, — повторила она.

— Ты скучаешь по нему? — сорвалось у него следом.

После короткой заминки Лена все-таки ответила:

— Немного.

— Это нормально, — сказал он ей, а заодно и себе самому. — Все еще любишь?

— Не знаю уже. Сейчас все так сложно и… горько. Но я собиралась за него замуж, понимаешь? Это ведь не просто так.

— Понимаю.

Лена зашевелилась, прикрыла лицо ладонью.

— До сих пор не понимаю, как он мог так поступись?..

— Эй, — занервничал Леша, — только не вздумай опять пускать слезы.

Фирс попытался повернуть девушку лицом к себе, но она настойчиво уклонилась от его рук и села на кровати.

— Я в порядке. — Подобрав халат, Лена накинула его на плечи и туго завязала пояс. — Леш, мне нужно поработать немного, завтра ехать в офис.

Упустив ее тепло, пальцы сжались в кулак. Ему стало уныло и слегка неприятно из-за того, что его снова выгоняют. И вроде не пожалуешься, что им пользуются — он сам к ней пришел и был инициатором. Но тем не менее. Только разве он не понимал всего этого с самого начала? Понимал, как и то, что в сложившихся с ней отношениях его явно что-то не устраивает. Между ними словно Китайская стена, которая исчезает в определенные моменты. И это хотелось как-то исправить.

— А на вечер какие планы?

— Вечером встречаюсь с Тоней. Мы хотели куда-нибудь сходить.

— Ясно, — вздохнул Фирс, соглашаясь с таким раскладом. Придвинувшись к Лене, он зарылся пальцами в ее волосы и повернул к себе красивое личико. — Тогда увидимся ночью.

Губы Лены дрогнули, привлекая к себе внимание. Взяв их в плен, Леша опалил их жаром своего рта, целуя так пылко, чтобы этот поцелуй осел в ее памяти томным обещанием на эту ночь.

ЧАСТЬ 18

Громкая музыка била по вискам. Скопление суетливых людей нервировало. Лена уже не раз пожалела о том, что согласилась куда-то пойти этим вечером с Антониной, которая сидела напротив за столиком. Собственно, она вообще не горела желанием сегодня развлекаться и тем более вне дома. На этот шаг ее вынудил Алексей, от которого хотелось сбежать. Этот парень начинал пугать обилием своего внимания. А это грозило тем, что так она скоро к нему привыкнет. Почему он не держит дистанцию? Почему она не в силах ему отказать в близости? По ее представлению свободные отношения должны быть не такими, какие начали складываться у них. Хотя бы сами встречи должны быть реже: раз в неделю — максимум. Алексей же не позволял ей спокойно вздохнуть, добиваясь своего и днем и ночью. Это было неправильно. Они же не пара, в конце концов!