Моя жизнь — это мы - [58]

— Спешишь, — напомнила она.

Упираясь лбом ей в живот, Алексей тихо рассмеялся, щекоча теплом своего дыхания.

— Ты смеешься надо мной? — озадачилась девушка.

— О, нет, ну что ты, — ответил тот, выползая из капкана ее ног вверх по телу и накрывая своим, после чего, глядя в глаза, с улыбкой добавил: — Мисс Стеснительность.

— Ну, знаешь ли… — вырвалось у нее.

Но договорить фразу не позволили собственные ощущения, которые резко накатили, когда Алексей без всякого предупреждения фривольно ворвался в нее пальцем.

«Да что он себе позволяет?..»

— Ты что-то хотела сказать, — напомнил он, исследуя потаенные складочки ее лона.

Сглотнув, девушка все-таки смогла ответить:

— Только то, что всегда говорила: ты наглый, бестактный и бессовестный тип.

— И? — потребовал он продолжения, мягкими движениями руки нагнетая вожделение.

— Что «и»?

— Тебе ведь это нравится, не так ли?

— Ты меня с кем-то путаешь.

— Это вряд ли, — ответил он, закрывая глаза, словно в удовольствии, и утыкаясь лицом ей в шею. — Не кожа, а бархат…

«Боже, какой комплимент», — с сарказмом подумала Лена, а вслух произнесла:

— Разве я в этом плане чем-то отличаюсь от других женщин? Может быть, у кого-то там наждачка?

От услышанного Алексей резко поднял голову, одарив ее угрюмым взглядом. Но уже спустя мгновение на губах появилась ухмылка.

— Молодец, подколола. А знаешь, я действительно все больше начинаю склоняться к мысли, что ты отличаешься от других женщин, — закончил он, накрывая горошину клитора большим пальцем и начиная водить им по кругу.

— Ох, как… приятно, — ответила она, что вышло двусмысленной фразой, потому как ощущения усилились вдвое.

— Неужели?

Наклонившись, Леша захватил губами вершину груди. Вот теперь уже стало не до шуток, когда ощущения усилились втрое. Он прикусывал и посасывал, втягивал в рот и аккуратно дул на разгоряченную кожу. Чтобы не стонать в голос, Лена закусывала губу.

Казалось, еще немного, и она раствориться в удовольствии. Потому было совершенно неожиданным дальнейшее поведение Алексея. Внезапно прекратив все ласки, он уставился куда-то в сторону:

— А теперь я вот думаю, может пойти спать?

Она выдохнула. Потом еще раз. Он шутит? Тем временем, этот наглец поднес ко рту свою руку и облизал влажный палец, который еще недавно был в ней. Этот жест заставил ее вздрогнуть и пресек первое желание ударить самого мужчину.

— М-м-м, — протянул он, — какая ты вкусная.

— И в этом отличаюсь?

— И в этом, — вполне серьезно ответил он, поворачивая лицо и цепко глядя ей в глаза. — У каждой женщины свой неповторимый вкус. Это чтоб ты знала.

Лена нахмурилась.

— Я тебя обидела чем-то?

— Обидела, — ошарашил он, сразу же поясняя: — Тем, что не даешь насладиться тобой вволю.

— Леш, я же сказала, ты слишком спешишь.

— А ты не умеешь расслабляться. Слишком зажатая. Я тебе это уже говорил. Хотя тут есть и свой плюс.

Вот это новости! Она зажата?! Лена начала злиться, но любопытство пересилило:

— Интересно, какой?

— Становишься умопомрачительно тесной, — ответил он, кидая взгляд на ее губы. — Считай это комплиментом.

Злость спала, будто ее сняло рукой. Напомнила о себе пульсация внизу живота. Но вот Фирсу ничего напоминать было не нужно — он снова завладел ее ртом, целуя неспешно и жадно, словно наслаждаясь каждым движением.

— Ты вроде собирался идти спать, — напомнила она.

— Только после того, как доставлю удовольствие одной колкой красавице.

Неожиданно для себя Лена начала оттаивать. Уже распаленная, она смогла только поддаться его напору.

В этот раз все было иначе. Они не спешили. Фирсов был так изобретателен, что Лена потонула в искристом удовольствии. Он часто менял ритм и позу. Перехватывая руки, не позволял ей к себе прикасаться, дозируя ласку, оттягивая момент разрядки. Даже если целовал, то непременно вбивался в нее до упора и оставался так до последнего касания губ. Лена и не заметила, как полностью покорилась его воле, позволяя делать с собой почти все, что он пожелает. И ей это нравилось. Его опытность угадывалась в каждом движении, в поцелуе, в прикосновении, и каждое как искусство. Казалось, он ничего не делал просто так, лишь только целенаправленно, когда целью было свести ее с ума. И уже на пике поразительного оргазма Лену осенила запоздалая и пугающая мысль:

«Кого я выбрала на роль своего временного партнера?!» Это ведь не мужчина, а ходячий секс. Не погорячилась ли она? Вот о чем действительно можно пожалеть и обо что серьезно обжечься.

Душ пришлось принимать в третий раз. На него и ушли последние на сегодня силы. Алексея даже не пришлось выпроваживать из комнаты — он ушел сам, приняв ее слова со второго раза. Перед уходом мужчина попытался ее поцеловать, но Лена ловко отвела губы в сторону и заставила обойтись поцелуем в щеку. И хоть от нее не ускользнула легкая разочарованность Фирса, она не стала заострять на этом внимание.

Пусть и занимались сексом, но они не пара, чтобы обмениваться излишними нежностями.

Подобное было слишком опасно. Не хватало ей еще проснуться в один прекрасный день рядом с младшим Фирсовым и осознать, что у них те самые что ни на есть серьезные отношения. Секс сексом, а в прочие моменты нужно держаться на расстоянии. Так она для себя решила. Не это ли и называется свободными отношениями?