Моя жизнь - [12]
— Ты починил?
— Так точно, — ответил я смущенно.
— Как фамилия?
— Дегтярев Василий Алексеев, — ответил я вытянувшись.
Офицер, очевидно, доложил о происшествии с пулеметом начальнику полигона Филатову, и это решило мою судьбу.
В тот же вечер я был вызван к полковнику Филатову. Узнав, что я оружейный мастер, он тут же отдал приказ о моем переводе в опытную мастерскую.
В опытной мастерской
Меня представили бритому, коренастому мастеру, очень походившему на татарина, но носившему фамилию Елин. Он осмотрел меня бойкими черными глазами и быстро заговорил:
— Что можешь делать? Сверлить, строгать умеешь? Станка, машина знаешь?
Я так же быстро кивал головой.
Елин подвел меня к широкому верстаку и поручил починить винтовочный затвор, очевидно, решив проверить, к чему я годен.
Разобрав затвор, я увидел что повреждение пустячное, и, быстро его исправив, доложил мастеру.
Тот не поверил. Оказалось, что передо мной этот затвор уже чинил один мастер, но так и не доделал. Елин считал повреждение серьезным, думал, что мне придется повозиться с ним до вечера, и очень изумился, когда я доложил о починке затвора через каких-нибудь тридцать минут.
Осмотрев его, он подозвал к себе нескольких мастеров и показал им затвор. Все признали работу добротной, и я был принят в их среду как равный.
Более подробное знакомство с опытной мастерской меня несколько разочаровало. Оборудование ее почти ничем не отличалось от заводского. Те же старые станки, те же верстаки и инструменты.
Но меня обрадовало другое. В этой мастерской были образцы новейшего стрелкового оружия многих стран Европы и Америки. Мне представилась возможность подробно познакомиться с неизвестными системами, и я немедленно воспользовался ею. Мастер Елин относился к моей любознательности очень снисходительно и даже объяснял мне устройство иностранных систем, только не позволял этим заниматься в рабочие часы.
В мастерскую часто заглядывал начальник полигона полковник Филатов, высокий человек с черной густой бородой. Попросту здороваясь, он велел продолжать работу, а сам ходил по мастерской, поглаживая бороду, присматриваясь то к одному, то к другому. Елин не покидал его.
— Ну, как новичок работает? — услышал я за спиной громкий голос Филатова.
— Башка-человек, ваше высокоблагородие, сам пушка может делать, — ответил Елин.
— Из Тулы? — опросил Филатов.
— Из Тулы, ваше высокоблагородие, ответил я вытянувшись.
— Отставить, — оказал Филатов, — здесь ты не в строю, разговаривай просто. Оружейник, значит?
— Так точно!
Филатов подробно расспросил меня о прошлой жизни, о том, что я делал в Туле, с какими мастерами работал, знаю ли о Мошне… Я отвечал очень сдержанно и сухо, как положено по уставу: «так точно!» или «никак нет!» Но постепенно стал чувствовать себя свободнее.
Филатов оказался очень внимательным и хорошо знающим оружейное дело человеком. Он был искренно обрадован тем, что мне понравилась опытная мастерская и что я выразил желание работать и учиться.
— Хорошо, — сказал он на прощанье, — будешь работать и учиться. А поучиться тут есть чему, смотри, сколько у нас оружия. Да и мастера здесь отличные.
После разговора с Филатовым мне стали поручать наиболее ответственные работы по ремонту оружия, главным образом пулеметов.
Выполняя эти работы, я очень внимательно присматривался к пулеметам, вникал в их нутро, старался разгадать тайны их устройства, помять капризы механизма.
На ремонте пулеметов я проработал более двух лет. За это время неплохо научился разбираться в механизмах, и меня стали считать лучшим мастером по ремонту.
Филатов, бывая в мастерской, почти всякий раз подходил ко мне.
— Знаешь, Дегтярев, — сказал он мне однажды, — твои успехи меня радуют, и скоро я тебе поручу одно серьезное дело.
— Рад стараться, ваше высокоблагородие, — ответил я.
— Пока помалкивай, а время придет — вызову!
Я задумался. Что за дело думает мне поручить Филатов? Этот вопрос много дней не давал мне покоя. Но в душе я радовался. Было приятно, что Филатов выбрал именно меня. Значит, я был неплохим мастером.
Первые русские пулеметчики
— Не наше дело. Пусть думает начальство, у них голова побольше.
У меня возникало желание предложить кое-какие усовершенствования. Но и здесь, в опытной мастерской, это было так же трудно сделать, как и на заводе. На изобретателя из солдат не обратили бы серьезного внимания.
Все же успешный ремонт пулеметов поставил меня в несколько особое положение. Мне поручалась теперь, самая трудная работа, и меня одним из первых знакомили с новым оружием, которое поступало на полигон для испытаний.
В эти годы быстро развивалась оружейная автоматика. Пулеметы стали получать все большее признание.
