Моя ж ты радость - [8]
Две «тройки» — уже не проходной балл. Конкурс бешеный. Хоть собирай монатки, да беги без оглядки. Стадо абитуриентов здорово поредело к последнему экзамену по литературе и русскому языку.
Ночь накануне провел бессонную, и явился на экзамены с горящим воспаленным взором. «Разгром» Фадеева я читал последний раз в школе. Другие темы тоже мне не прибавили содержательных мыслей. И опять озарение, опять благодать теплой волной, будто летним ветерком, огладила горящее мое лицо. Я успокоился, стал бодр. Потекли мысли и я начал писать о днепропетровской студентке Оксане. Написал о Лешем, о чести русского офицера, о хищниках, о нежелании переспать с дивчиной Оксаной. Рассказ получился. А вот перечитать написанное не успел. Время закончилось. Сдал работу и сразу же уехал в общежитие, спать хотел — с ног валился.
На другой день утром поехал в Литинститут забирать документы, был уверен, что за сочинение, написанное на кануне, я не получу и тройку.
Списки абитуриентов, зачисленных после вступительных экзаменов — на доске объявлений, на уличной стене рядом с канцелярией. Решил посмотреть, кто из знакомых поступил, прежде чем идти в деканат за документами. Нашел свою фамилию?! Постоял, покурил. Бежит Юра Сергеев. Обнимает.
— Иди к декану, — хитро так посмотрел. — Тебя там ждут — не дождутся: наделал ты шуму своим сочинением. Хороший рассказ! Даже я прочитал — на кафедре дали.
И куда же девалось мое мужество. Шел в деканат заочного отделения, здание которого примыкает к Пушкинскому театру. Шел и, ей-богу, мне было стыдно.
Галина Александровна встретила меня с улыбкой. Женщина она аристократичная и сдержанная.
— Мы тут всем деканатом читали твой рассказ. Исправляли ошибки в тексте похожими чернилами. Михаил Петрович Лобанов ходил к ректору Егорову Владимиру Константиновичу. Тебя зачислили по льготному ректорскому списку. Мы тебя все поздравляем. А уж как Михаил Петрович за тебя радовался! Смотри, не подведи его.
Вечный студент. Ищущий, да обрящет.
В конце августа улетел из Москвы в Красноярск. На установочной сессии разбирали мою повесть «Люди золота жаждут». Сокурсники сравнивали повесть с «Печальным детективом» Виктора Петровича Астафьева.
Профессор Лобанов нашёл внешнее сходство с всемирно известным писателем.
В Канске ждут родители. Отца и маму я обожаю. Мамин вздох при встречах, после долгих разлук: «Моя ж ты радость» — наполняет смыслом мою жизнь. Глаза отца, умные и проникновенные — моя поддержка и любовь. К Виктору Петровичу Астафьеву, решил, обязательно заверну из Красноярска в село Овсянку. Автобусы до города Дивногорска идут каждый час.
В аэропорту Домодедово в книжном киоске случайно купил книгу Астафьева «Всему свой час». Факсимильное вступление автора:
«Занятие литературой дело сложное, не терпящее баловства, никакой самонадеянности, и нет писателю никаких поблажек. Сорвёшь голос — пеняй на себя. Захочешь поберечься и петь вполголоса, вполсилы — дольше проживёшь, но только уж сам для себя и жить, и петь будешь. Однако в литературе жизнь для себя равносильна смерти».
Русскую Литературу можно определить Матерью русской Души. Запечатленная в былинах и песнях народом, русская речь веками воспитывала и лечила народную душу. Слово определяло мироощущение русского человека; бытие и жизненный уклад.
«В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо своё, тогда
Солнце останавливали СЛОВОМ.
СЛОВОМ разрушали города…»
Строки поэта Николая Гумилёва.
Иван Алексеевич Бунин о даре нашем бессмертном:
«Молчат гробницы, мумии и кости, -
Лишь Слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте,
Звучат лишь Письмена.
И нет у нас иного достоянья!
Умейте же беречь
Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,
Наш дар бессмертный — речь»
В 80-х Советский союз стал походить на «библейскую Вавилонскую башню». Люди и народы перестали понимать друг друга, всяк речёт свой звук ему лишь внятный. Даже на семинарах прозы Михаила Петровича Лобанова в Литературном институте этот «вавилонский вирус» чихается.
Установочная ознакомительная сессия первого курса завершилась. Собрались на последний семинар.
В какой-то момент перестаю сокурсников понимать.
За окнами аудитории в дворике Дома Герцена рослые — раскидистые куртинами тополя. Дождик говорливый ворошит листву, мокрит чёрный асфальт; тяжелые от влаги ветви прогнулись, дышится терпко тополем, едва заметно поддавливает кроны ветерок и легонько качает. Обычная осень обычного года.
Но Москва гудит набатно от речей депутатов съезда. По митингам бегает Гришкой Отрепьевым — Борис Ельцин. Грозное предчувствие беды висит над Отечеством.
И как-то не по себе от мелкотравчатых страданий литературных героев, косточки которых перемывают семинаристы.
Я уже всем сердцем любил Михаила Петровича Лобанова. Говорил Учитель тихо и кратко. Точно, образно, ёмко. Чтобы лучше слышать Учителя, занимал место напротив преподавательской кафедры.
В завершение семинара стало тошно от «перемалывания костей»: бабахнул кулачищем по столу! Михаил Петрович отпрянул с удивлением. Повисла тишина.
— Страна гибнет. А мы тут…
Обидел Учителя. Сережа Котькало москвич. Талантливый парень. Дружит с Михаилом Петровичем. С Котькало мы нашлись и подружились еще во время вступительных экзаменов. Добрый малый.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Занятие литературой дело сложное, не терпящее баловства, никакой самонадеянности, и нет писателю никаких поблажек. Сорвёшь голос — пеняй на себя. Захочешь поберечься и петь вполголоса, вполсилы — дольше проживёшь, но только уж сам для себя и жить, и петь будешь. Однако в литературе жизнь для себя равносильна смерти.
Ирен, археолог по профессии, даже представить себе не могла, что обычная командировка изменит ее жизнь. Ей удалось найти тайник, который в течение нескольких веков пролежал на самом видном месте. Дальше – больше. В ее руки попадает древняя рукопись, в которой зашифрованы места, где возможно спрятаны сокровища. Сумев разгадать некоторые из них, они вместе со своей институтской подругой Верой отправляются в путешествие на их поиски. А любовь? Любовь – это желание жить и находить все самое лучшее в самой жизни!
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.