Моя защита - [11]

Толик (наливает). Давай еще. (Выпивают.)

Вася. Подключился, зарегистрировался на сайте знакомств, выставил фото супермачо-жеребца, и пошло-поехало. Пишу какой-нибудь девке или тетке, а потом фотки выкладываю с пейзажами разных стран. Будто что ни месяц, а я где-то да побывал. А бабы так и ластятся, угодить пытаются, мало того, что я в их представлении красавец, так еще и богатый.

Толик. После первой и второй промежуток небольшой. (Наливает. Выпивают, закусывают.)

Вася. Я еще на форумах всяких зарегистрировался, писать мне особо нечего, да для этого думать еще надо, так я и там одни фотки выкладываю. Думаю, пусть завидуют, а мне и завидуют. Если бы ты прочитал, что мне некоторые пишут, ты б упал. А ты где-нибудь в Интернете есть?

Толик. Я кино качаю бесплатно.

Вася. Молодцы, кто это придумал, а то у меня даже на поддельный диск лишних денег нет, и так, между прочим, пол-России живет. Нет у людей денег, а они все контрафакт, контрафакт, а у людей даже на контрафакт денег нет, с голодухи бы не сдохнуть, и то хорошо.

Выпивают молча.

Вася. Что-то ты все не в духе.

Толик. Морду хочу кому-нибудь набить.

Вася. Мне сосед надоел и жена его надоела, можешь им морду набить.

Толик(встает). Пойдем.

Вася. Ты серьезно?

Толик. Вставай.

Вася. Да брось ты.

Толик. Ну не будем бить, хотя бы разберемся, чем они недовольны.

Вася. Давай лучше еще выпьем. (Выпивают.) Я давно никуда не ездил, а за границей вообще ни разу не был. А вчера мне приснились пальмы и пляж с желтым песком. По влажному песку бежал очень толстый и очень такой прыткий краб.

Толик. Кокосовый?

Вася. Кто?

Толик. Кокосовые крабы самые крупные.

Вася. Не знаю. (Пауза.) Проснулся утром, посмотрел в окно, а там серое хмурое небо, и вдруг подумал, что лучше бы сейчас разбиться на самолете в полете, рея гордо над простором, чем тухнуть в тесной темной квартире.

Толик. Все трындеть горазды, пока их это не касается.

Вася. Ясен пень, если летел бы на самолете, никогда бы так не подумал.

Молчание. Едят. Толик открывает новую бутылку, разливает. Выпивают.

Толик. Я вот подумал, что почти ничего не знаю про Таню. Такое ощущение, что она врет на каждом шагу. Она часто не берет трубку, а потом говорит, что не слышала. Да много еще всяких косяков, сразу и не вспомнишь. Сегодня она сказала, что у нее телефон сломан, который я ей подарил, и разговаривала по старому, а потом оказалось, что он работает. Вот скажи мне честно, у нее еще кто-то есть?

Вася (пожимает плечами). Навряд ли.

Толик. Допустим, нет никого. А зачем тогда какие-то секреты?

Вася. Я правда не знаю. (Пауза.) Вообще-то я женщинам не верю. От них можно всякого ожидать.

Толик. Ладно, хрен с ней.

Вася. А ты, знаешь, лучше не думай ни о чем. (Пауза.) Я тут Любку с Ванькой встретил в магазине, идет с тележкой между рядов, а Ванька рядом с ней. Сперва я растерялся, но все же подошел. У нее глаза от удивления на пол-лица. Привет, говорю. Молчит. А сама вся расфуфыренная. Мальчик-то, говорю, очень на меня похож, сын, получается. Да, отвечает, сын, да только не твой. А сама как вцепилась когтями мне в руку, зло сверкнула глазами и начала, что не надо ребенку мозги компостировать и ей жить мешать. (Пауза.)И понимаешь, у меня такой ком в горле встал, что я ничего сказать даже не смог. Только и спросил: «Мальчик, тебя как зовут?» Ваня, говорит сын. А Люба мне — спасибо, говорит, Вася, за понимание, и тянет Ваньку за собой. И стою я как вкопанный на месте, а они уходят, а потом Ванька оглянулся — перед тем как из магазина выйти. Очухался, за ними побежал, вышел на улицу, смотрю — к ним машина подъехала, мужик из нее вышел. Машина — иномарка, мужик весь такой в прикиде. (Пауза.) А я что могу дать? У меня же ничего нет. Я же никогда такую машину не куплю. Я же, если что, не смогу даже алименты платить нормальные.

Молчание.

Толик. И что, он никогда не узнает, что ты его отец?

Вася. Я не знаю, я не хочу об этом думать. Я вот подумал, что, если они в этом городе всегда будут жить, я смогу узнать, где они живут, и время от времени видеть его, хотя бы издалека. А вот если они уедут, хоть это и навряд ли, то тогда я Ваньку больше никогда не увижу. Ты понимаешь, что значит никогда?

Толик. Никогда — это почти то же самое, что смерть.

Вася. Типун тебе на язык.

Толик. Ну давай за твоего сына выпьем.

Вася. За Ваню. (Выпивают.) И все-таки она его Ванькой назвала.

У меня друг в Чечне на мине подорвался, Ваней его звали, и я тогда еще говорил Любе, что хотел бы и сына назвать Ваней, в честь друга. И она не забыла. Понимаешь? (Пауза.) Это не просто так. Значит, она всегда помнила обо мне и о друге хранила память. И это уж точно не просто так. Любовь была. А тут встретились, будто ничего и не было. Но так же не должно быть? (Пауза.) Как так, а? Вот хоть убей, до меня не доходит.

Молчание. Вася сидит, закрыв лицо руками, шмыгает носом.

Толик. Слушай, перестань.

Молчание.

Вася. Ты не имеешь права упрекать меня. Не имеешь, понял?! (Пауза.) Ты не был там! Ты не видел, как подрываются на мине! Ты не видел, как человека разрывает на куски! Ты даже не представляешь, каково это, когда твой друг только что был жив, а через несколько минут его нет. Все! Финиш! Понимаешь?