Моя война - [2]
Во время похода нам объяснили, что идем «на помощь» нашим товарищам, которые служат в «ограниченных» частях Красной Армии. И их там «притесняют».
В связи с тем, что при пересечении границы было возможно сопротивление, нам выдали боевые патроны и гранаты. К счастью, сопротивления не было. Нас было слишком много. Оккупация прошла спокойно. Во всяком случае, без крови.
Через несколько месяцев всю 23-ю стрелковую дивизию из летних лагерей в лесах, окружающих г. Двинск, перевезли и разместили в крепости этого города. Здесь мы почти год обучались военному мастерству, охраняли свои и городские военные объекты.
15 июня 1941 года по команде: «В ружье!» огромная колонна из трех стрелковых полков, артбатальона и других подразделений дивизии двинулась пешим ходом на запад. Растянувшись на десятки километров, эта колонна днем медленно шла, никак не маскируясь. А ночью мы отдыхали. Кормили нас, «как на убой» (так я писал родителям). Нам объяснили, что идем на запад, чтобы укрепить границу. Но ни о какой войне речи не было. Мы даже не были хотя бы сколько-нибудь подготовлены к возможным военным действиям. Ни вооружением, ни морально. Шли, распевая песни, и ни о чем плохом или тревожном не думали...
ВОЙНА. ПЕРВЫЕ МГНОВЕНИЯ. ПЕРВЫЕ ДНИ
Итак, возвращаюсь к незабываемому.
...Раннее утро 22 июня 1941 года. Точнее, утро еще не наступило. Была ночь. И только-только начал брезжить рассвет.
Мы еще спим сладким сном после трудного вчерашнего многокилометрового похода (мы шли уже более недели). Спим прямо на земле под открытым небом, подстелив солдатскую шинель (ею же умудрялись и укрыться). Под головой - мягкая шерсть ранца.
Сквозь сон слышу гул приближающихся самолетов. Но это никакой тревоги не вызывает. Потом, вдруг, свист бомб и взрывы, взрывы, взрывы... Вскакиваю, как ошалелый. Кругом стоны, ужасные, раздирающие душу стоны раненых солдат. И дикое ржание лошадей. Они с вечера были привязаны к стойлу.
А сейчас мечутся, поднимаются на дыбы, пытаются оторваться. Некоторые из них уже мертвы. Есть разорванные на куски. Много лошадей уже оторвались и убегают от обрушившегося на них ужаса.
Несметное число поваленных смертельным огнем солдат нашего 117-го стрелкового полка 23 стрелковой дивизии.
Число убитых при этой бомбежке красноармейцев не только я, но и история не знает, и, наверное, не узнает. Но их было много, очень много...
Война... Еще мало понятное, но уже страшное слово. Неужели немцы? Кто-то увидел кресты на крыльях самолетов, и сомнений нет - немцы!
Не успели опомниться, как над нами вновь черная туча немецких самолетов и сыплющиеся из них бомбы. Впервые в жизни увидел несущиеся вниз к земле бомбы. А внизу находились мы, пока еще живые. Страшный незабываемый ужас охватил меня. Я бросился на землю. И опять взрывы, и снова смерть рядом. Чье-то разорванное тело, оторванная нога, развороченный живот... Боже, за что? Почему? Что делать? Самолеты улетают. Подымаюсь. Подхожу к раненому, он просит помощи. Начинаю его бинтовать. И вдруг его голова резко падает вниз. Подхватываю. Прижимаю к себе. И следует последний вздох. Солдат мертв. Осторожно кладу его голову на землю. Руки дрожат. Впервые в жизни я видел проклятущую смерть рядом. Не могу прийти в себя. И вдруг слышу строгий приказ: «Строиться!». И пока еще огромная масса солдат почти бегом уходит с места недавних страшных событий.
Куда идем и зачем?..
Оказывается, в 47 километрах от нашего ночного расположения находится город Каунас (Литва). Мы должны как можно быстрее преодолеть это расстояние, занять за городом оборону и там встретить врага. Идем быстро, над нами то и дело появляются немецкие истребители и беспощадно расстреливают нас. Снова жертвы, снова убитые и раненые. Возникают первые недоуменные вопросы: «А где же наши самолеты?», «Почему в нашем небе безнаказанно хозяйничают немецкие стервятники?».
Но вопросы эти остаются без ответа...
После каждого такого налета поднимаемся с земли, раненых укладываем на повозки и - вперед, на запад...
К полудню нам навстречу стали попадаться гражданские лица: женщины с детьми, старики и старушки со скромными узлами. Перепуганные лица. Эти люди согнуты не столько от тяжести узлов, сколько от ужаса пережитого. Они рассказали нам, что бегут с разгромленных немцами пограничных застав, а их мужья и сыновья уже убиты.
Немецкие самолеты снова над нами. По команде «Воздух!» бежим на обочину дороги, падаем на землю. Пытаемся сбить самолеты выстрелами из карабинов. Естественно, тщетно. На дороге остаются очумевшие женщины с детьми, немощные старики. Их расстреливают немецкие самолеты, летящие низко над землей. Дорога усеяна трупами. Много убитых и раненых мирных людей. А стервятники снова и снова над нами.
Память сохранила страшный эпизод: немецкий летчик низко пролетающего самолета, злорадно улыбаясь, расстреливал находящихся на дороге из... пистолета.
К утру следующего дня вошли в Каунас. Запомнилась река, большой железнодорожный мост и прилегающая к нему огромная площадь. По бокам площади стоят красивые костелы. Спокойно проходим город и за его окраиной занимаем оборону: роем окопы в человеческий рост, строим деревянные блиндажи, маскируем установленные пушки, пулеметы.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.